ГЛАВА 5. ОБРАЗ-Я И СТИЛЕВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛИЧНОСТИ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ

Данная глава посвящена решению задач синтеза многоуровневых семантических информационных моделей:

– влияния факторов экстремальной среды на аффективную и когнитивную компоненту образа-Я сотрудников ОВД;

– влияния структуры образа-Я на конативную компоненту сотрудников ОВД, т.е. стиль и структуру их деятельности в этих ситуациях.

Все эти задачи решаются в монографии на единой стандартизированной методологической и инструментально-технологической основе автоматизированного системно-когнитивного анализа, обеспечивающего как синтез и верификацию семантических информационных моделей, так и их использование для идентификации, прогнозирования и поддержки принятия решений по управлению. Применяется также известный статистический пакет SPSS.

Рекомендуется для сотрудников психологических служб, аспирантов, преподавателей и научных работников, занимающихся и интересующихся психологическими и математическими проблемами идентификации и прогнозирования структурно-содержательных особенностей личности.

Данная глава основывается на матераилах работы, проведенной И. Г. Наприевым и Е. В. Луценко[1]

5.1. Введение

Существование личности многомерно и включает различные ситуации, в которых она получает возможность самореализоваться. Даже ситуации, в которых высока вероятность утраты физического здоровья, получения повреждений, не совместимых с жизнью, или причинения смерти другому человеку, могут либо восприниматься субъектом как негативные и травматичные, либо могут нести новый опыт, возможность приобрести личностные качества, которые нельзя развить, находясь в привычных условиях.

Личность в данном исследовании рассматривается как субъект, включенный в определенный контекст бытия, представленный часто весьма жесткими требованиями к условиям успешной реализации деятельности, в которой формируется и оттачивается индивидуальный стиль сообразно ее субъектным характеристикам и условиям окружающей среды. Ей может быть присуще стремление не только к сохранению физического и психического здоровья, но и к обретению своей идентичности относительно деятельности и ее условий, активному преобразованию действительности, саморазвитию (К. А. Абульханова-Славская, Л. И. Ан-цыферова, А. В. Брушлинский, В. В. Знаков, С. Л. Рубинштейн, З. И. Рябикина и др.).

Личность в экстремальных условиях, как в одном из пространств бытия, претерпевает изменения, связанные с представлениями о себе, качественным переосмыслением себя как носителя определенных характеристик в контексте своих способностей, социальных отношений и множества других проявлений, кажущихся убедительными, независимо от того, основываются ли они на объективном знании или на субъективном мнении. Характер личностных изменений в экстремальных условиях исследовался рядом отечественных и зарубежных ученых, утверждающих, что они накладывают отпечаток на личность человека, меняя его поведение в целом (А. Г. Караяни, И. О. Котенев, М. А. Котик, А. Г. Маклаков, М. И. Марьин, А. М. Столяренко, Г. Ю. Фоменко, W. Anderson, M. J. Horowitz, D. Lester, D. Swenson, W. Schafer). Известны случаи, когда личность не только не развивается, но и деградирует, инверсируя свои характеристики, позволяющие успешно адаптироваться и самореализовываться в окружающем мире. Подобные исследования проводились с позиции отклонений от нормативных психодиагностических показателей как следствия выполнения служебно-боевых задач в экстремальных условиях. Однако характер этих изменений с позиций жизненного пути личности, в контекст которого включены, образ-Я и стиль профессиональной деятельности в экстремальных условиях, не изучен.

В данной работе личностные изменения в экстремальных условиях исследуются не с позиции отклонений от нормы, а как "нормальная" реакция субъекта на специфическую для него среду. Личностные изменения в данном случае имеют устойчивую траекторию изменений, описываемую через образ-Я и стиль профессиональной деятельности. Данный подход позволяет выявлять периоды, в которых личность менее устойчива к экстремальным условиям (с определенными стилями профессиональной деятельности), и прогнозировать этапы личностного развития, требующие усиленного психологического сопровождения.

5.2. Анализ теоретических подходов к рассмотрению
образа-Я как интегративной личностной
характеристики

Образ-Я являясь интегративной личностной характерис-тикой и рассматривается вот уже более полутора веков оставляя ученым свободное пространство для размышлений. Он описывается и как структурное образование и как процесс и как динамическая характеристика самосознания обуславливающая представления о себе личности. В данном исследовании образ-Я изучался нами с позиций субъектного подхода развиваемого в отечественной психологии, так как именно это направление позволяет опереться на единую категориальную систему описывающую личность и как структуру и как процесс.

5.2.1. Образ-Я в теоретических и концептуальных подходах

Образ-Я связан с отношением к себе или к отдельным своим качествам, самооценкой или принятием себя. Для обозначения данной содержательной области – образа-Я используются также термины "Я", "Я-концепция", "когнитивный компонент самосознания", "самовосприятие" и т.п. в которых самосознание является динамической характеристикой образа-Я, а Я-концепция является совокупностью всех представлений индивида о себе, сопряженной с их оценкой и регулятивно-деятельностными функциями.

Исследование Я-концепции с позиции функциональных особенностей, было предложено У. Джеймсом структурировавшим "Я" на Я-объект (познаваемое) и Я-субъект (познающее). Образ-Я структурно относился У. Джеймсом к Я-объекту. Он доказывал необходимость рассмотрения сознания в его приспособительной функции к среде на фоне селективности восприятия состояний и окружающих предметов. Разграничивая "Я" на "познающее Я" и "познаваемое Я", У. Джеймс разделял их на образ-Я, включающий "духовное Я", "социальное Я", "физическое" и "материальное Я", самооценку, поступки вызываемые ими [31].

З. Фрейд рассматривал образ-Я в тесном единстве с телесными переживаниями: "Я прежде всего телесно, оно не только поверхностное существо, но даже является проекцией некоторой поверхности" [179]. З. Фрейд указал на значимость социальных связей и взаимодействия с другими людьми в психическом развитии человека, однако он выводит все психические акты из биологической природы тела.

Последователи психоанализа смещали акценты с влияния роли биологического на социум в психосоциальной концепции Э. Эриксона [202], в школе межличностных отношений Г. Салливан [187], К. Хорни [185, 186], в концепции объектных отношений, разрабатываемые М. Кляйн, М. Малер [48] и др., в теории "собственного Я" Х. Кохута [185], рассматривая образ-Я в рамках взаимодействия человека как биологического существа и социума в различных плоскостях. В результате чего ими были сформулированы эволюционная, динамическая и структурная теории образования представлений о своем "Я".

К. Хорни отделяла "актуальное", или "эмпирическое Я", от "идеализированного Я", с одной стороны, и "реальное Я" – с другой. "Актуальное Я" дефинировалось К. Хорни как понятие, охватывающее все, чем является человек в данное время (тело, душа). "Идеализированное Я" описывается через "ирациональное воображение" или "диктатат невротической гордости". Силой, действующей "изначально" в направлении индивидуального роста и самореализации, полной идентификации, и свободы от невроза К. Хорни называла "реальным Я" в противоположность "идеализированному Я", которого невозможно достигнуть [185].

Д. Лихтенберг рассматривает образ-Я как четырех ступенчатую схему развития в осознании собственного "Я". Первый элемент – до самодиференциации (формирование первичного опыта). Второй – объединение упорядоченных групп представлений о себе. Третий – интеграция в "связное Я" телесных представлений о себе и грандиозных образов-Я. Четвертый – упорядочивание "связного Я" в психической жизни и его влияние на "Эго" [74].

Х. Хартманн попытался определить различия между понятиями "Эго" и "Я". Он разделил "Эго" на "воспринимаемое Я" - нарциссическое "Эго", способствующее обретению ясного ощущения себя и не воспринимаемое "Эго". Это разделение привело к сдвигу акцента с "Эго" в структурной теории к сознанию и, в конечном итоге, к структуре "Я" [163].

Э. Эриксон также предпринял попытку описать содержательную сторону образа-Я в психосоциальных терминах через понятие идентичности. Э. Эриксон обратился к социокультурному контексту становления сознательного "Я" индивида и выделения восьми стадий развития "эго-идентичности" в процессе всей жизни человека [159]. Позднее Дж. Марсиа уточнил, что в процессе формирования идентичности (образа-Я) выделяется четыре ее статуса, в зависимости от степени самопознания индивида: достигнутая идентичность (установленная после поиска и изучения себя), идентификационный мораторий (в период кризиса идентичности), неоплаченная идентичность (принятие идентичности другого без процесса самопознания) и диффузная идентичность (лишенная какой-либо идентичности или обязательств перед кем-либо) [195]. Г. Салливен считал важным в развитии "Я" "Я-хорошее", связанное с приятными воспоминаниями, "Я-плохое", связанное с болью и угрозами потери безопасности, и "не-Я", отрицаемая в связи с непереносимой тревогой часть "Я" [187, с. 165].

Исходя из классического психоанализа, сознание и самосознание – явления стоящие в одной плоскости и находящиеся под влиянием бессознательных влечений и импульсов. Самосознание находится под непрерывным давлением неосознаваемых сексуальных влечений, а с другой стороны, под давлением требований реальности. Самосознание выступает "буфером" между двумя плоскостями, выполнение данной функции становится возможным при помощи особых механизмов психологической защиты (вытеснение, проекция, сублимация и др.). В рамках психодинамического подхода раскрываются структурные понятия образа-Я личности такие, как "Я-конструкт", "Я-объект", "реальное Я", вскрыто содержание внутриличностного конфликта в структуре "Я" объединены механизмы психологической защиты, составляющие важнейшие элементы современных представлений об образе "Я". Психодинамический подход не раскрывает динамики и структуры значений и личностных смыслов субъекта. Однако вскрывает механизмы косвенно участвующие в их преобразовании.

В феноменологическом подходе центральным понятием является восприятие, то есть процессы отбора, организации и интерпретации воспринимаемых явлений, приводящие к возникновению у индивида целостной картины психологического окружения. Это окружение называют по-разному: перцептивное поле, психологическое поле, феноменологическое поле или жизненное пространство. Но, в конце концов, дело не в терминологии. В сущности, речь идет об индивидуальных значениях, которые формируются в сознании каждого человека и, так или иначе, определяют его поведение. По мнению сторонников феноменалистического подхода, поведение человека можно понять, лишь встав на его точку зрения. Не явление само по себе, а уникальное восприятие индивидом этого явления рассматривается перцептивными психологами как подлинная реальность. Восприятие селективно и вследствие искажений, порождаемых внутренними мотивами, целями, установками и защитными механизмами, часто бывает весьма неадекватным.

К. Роджерс в понимании человека исходит из впечатлений субъекта, а не из позиций внешнего наблюдателя, то есть, как индивид воспринимает самого себя, какое влияние на поведение индивида оказывают его потребности, чувства, ценности, убеждения, только ему присущее восприятие окружающей обстановки. Поведение зависит от тех значений, которые в восприятии индивида проясняют его собственный прошлый и настоящий опыт. Согласно этому направлению, индивид не может изменить сами события, но может изменить свое восприятие этих событий и их интерпретацию. Именно это является задачей психотерапии: она не снимает проблему, позволяет человеку, испытывающему психологические затруднения, взглянуть на себя по-новому и более эффективно справиться с той или иной ситуацией. К. Роджерс считает, что Я-концепция возникает на основе взаимодействия с окружающей социальной средой [140].

Представители гуманистического направления рассматривают образ-Я как систему самовосприятий и впервые связывают развитие представлений о себе с непосредственным опытом индивида. Они выдвигают тезис о целостности организма, взаимосвязи внутреннего функционирования и взаимодействия со средой в рамках единого поля деятельности [95]. Отличительной характеристикой данного подхода можно назвать разработку положений об индивидуальности опыта человека и его стремлении к самоактуализации [98]. Представителями данного направления впервые было введено понятие "Я-концепции", определены модальности ее образов-Я. Понятие Я-концепции ими определялось как структурированный образ, состоящий из представлений свойств "Я" как субъекта и "Я" как объекта, а так же из восприятия отношения этих свойств к другим людям. Одной из функций Я-концепции по К. Роджерсу является контроль и интерпретация поведения, его влияние на выбор человеком своей активности, что может обуславливать особенности развития позитивной и негативной Я-концепции. Психологическая дезадаптация может наступить вследствие рассогласования между образом-Я и реальным опытом. Механизмы психологической защиты используются для преодоления диссонанса между непосредственным опытом и представлением о себе. К. Роджерс трактовал поведение индивида как попытку достичь согласованности образа-Я, а его развитие как процесс расширения зон самосознавания в результате когнитивной самооценки. Следовательно, гуманистический подход наметил связь между поведением человека, характером самовосприятия и различными компонентами Я-концепции.

Р. Бернс в своей концепции обозначил образ-Я как когнитивный компонент, характеризующийся представлениями человека о самом себе. Данные характеристики, по его мнению, могут быть атрибутивными, ролевыми, статусными, психологическими и т.п. Все они составляют иерархию по значимости элементов самоописания своего образа-Я, меняющегося в зависимости от контекста, жизненного опыта человека или просто под влиянием момента. Такого рода самоописания с точки зрения Р. Бернса - это способ охарактеризовать неповторимость себя и каждой личности через сочетание ее отдельных черт. Описательная составляющая Я-концепции - образ-Я или картина Я связана с отношением к себе или к отдельным своим качествам – самооценкой или принятием себя. Я-концепция, по мнению Р. Бернса, определяет не просто то, что собой представляет индивид, но и то, что он о себе думает, как смотрит на свое деятельностное начало и возможности развития в будущем [17].

Рассматривая структуру Я-концепции, Р. Бернс отмечает, что образ-Я и самооценка поддаются лишь условному концептуальному различению, поскольку в психологическом плане они неразрывно взаимосвязаны. Образ и оценка "Я" предрасполагают индивида к определенному поведению. Исходя из этого, можно рассматривать глобальную Я-концепцию как совокупность установок индивида, направленных на самого себя, и выделять ракурсы или модальности самоустановок, где "реальное Я" – установки, связанные с тем, как индивид воспринимает свои актуальные способности, роли, свой актуальный статус, т. е. с его представлениями о том, каков он на самом деле. "Зеркальное (социальное) Я" – установки, связанно с представлениями индивида о том, как его видят другие, "идеальное Я" – установки, связанно с представлениями индивида о том, каким он хотел бы стать.

Ш. Самюэль выделяет четыре "измерения" "Я-концепции": образ тела, "социальное Я", "когнитивное Я" и самооценку. Практически любой из образов-Я имеет сложное, неоднозначное по своему происхождению строение [154]. "Идеальное Я" складывается из целого ряда представлений, отражающих сокровенные чаяния и устремления индивида, эти представления бывают оторваны от реальности. Согласно К. Хорни, большое расхождение между "реальным и идеальным Я" нередко ведет к депрессии, обусловленной недостижимостью идеала. Г. Олпорт [113] считает, что "идеальное Я" отражает цели, которые индивид связывает со своим будущим. Д. Снигг и А. Комбс [141] рассматривают "идеальное Я" как образ человека, которым индивид хочет или надеется стать, то есть как набор черт собственно личности, которые необходимы с его точки зрения для достижения адекватности, а иногда и совершенства. Многие авторы связывают "идеальное Я" с усвоением культурных идеалов, представлений и норм поведения, которые становятся личными идеалами, благодаря механизмам социального подкрепления, такого рода идеалы свойственны всякому индивиду [17].

Идеальный образ, как и "сверх-Я", считается инстанцией, осуществляющей регулирующую функцию, ответственную за отбор поступков. Ошибочно смешивать эти два понятия: дорогой каждому и более или менее нереальный идеальный образ далек от того тирана, каким порой является "сверх-Я". "Сверх-Я" выполняет репрессивные функции, и оно лежит в основе чувства вины, тогда как посредством идеального образа осуществляется относительная оценка различных действий; возможно, что идеальный образ влияет на намерения, а не на действия. Можно соотнести это понятие идеального образа с тем, что А. Адлер называет целью или планом жизни [180]. "Реальное Я", будучи сильным и активным, позволяет принимать решения и брать на себя ответственность за них. Оно ведет к подлинной интеграции и здоровому чувству целостности, тождества.

В своей концепции самосознания Р. Ассаджоли выделял процесс – "персонализацию" и структуру – набор "субперсон" или "субличностей". Он считал следствием процессов "персонификации" и "персонализации" структурные изменения в Я-концепции личности. Данные изменения в свою очередь связаны с особенностями самоотождествления и самопринятия человека. "Субличличность" же представляет собой динамическую подструктуру личности, которая обладает относительно независимым существованием. Самые типичные "субличности" человека те, что связаны с остальными (семейными или профессиональными) ролями [116].

"Персональное Я" включает в себя множество динамических образов-Я (субличностей), образующихся в результате идентификации себя с теми ролями, которые человек играет в жизни [13]. Важным вкладом представителей психосинтеза в развитие понятия образа-Я, явились утверждения о соответствии отдельных идентифицированных образов-Я "персональному Я", а так же о недопустимости доминирования над ним одной из субличностей.

Феноменологический подход позволяет реализовать субъектную парадигму в психологических исследованиях, выходя на позиции неповторимости и субъективности жизненного опыта индивида. В то же время работа сугубо в рамках данного направления не позволяет обобщить и структурировать определенный срез статистических данных по интересующей нас проблеме.

Интеракционистское направление представляло личность как продукт ролевого взаимодействия между людьми, а самосознание "зеркальным" отражением реакции окружающих людей на человека. В 1912 году Ч. Кули была подчеркнута роль социального окружения в формировании образа-Я. Исходя из теории "зеркального Я", представление человека о самом себе и его самооценка складывается под влиянием мнений окружающих, и представляет собой мнение окружающих. Таким образом, развитие образа-Я происходит на основе двух типов сенсорных сигналов: непосредственного восприятия и последовательных реакций людей, с которыми человек себя идентифицирует, а центральной функцией Я-концепции является идентичность как генерализованная позиция в обществе, происходящая из статуса индивида в группах, членом которых он является [193].

Однако в силу высокой дифференциации ситуаций по уровню сложности и требованиям, предъявляемым ими к личности, существует ряд образов-Я с различной степенью осознания и структурированности. Ведущий или "ситуативный" образ-Я делится Ч. Кули на: 1) представления личности о том, какой она кажется другим; 2) представления об оценке, которую другой дает этому образу; 3) представления, основанные на чувстве гордости или унижения. В состав ситуативных образов-Я входят следующие элементы Я-концепции: 1) схема тела (телесный образ-Я); 2) осознаваемые и неосознаваемые психические составляющие Я-концепции [134].

Следовательно, образ-Я является когнитивно-эмоциональным комплексом с флуктуирующим уровнем осознанности и выполняющий адаптационную функцию преимущественно в новой ситуации, а условием развития образа-Я, по мнению представителей интеракцианистского направления, является идентификация с позицией значимого другого, с его статусом и его референтной группой [115]. Однако интеракционизм не ответил на вопрос, с помощью каких внутренних механизмов происходит осознание личностью отраженных внешним окружением ее характеристик, и представлял образ-Я социальным по происхождению, отрицая самодетерминацию поведения.

Представители когнитивной психологии относят образ-Я к процессам (Я-процессы), характеризующим самопознание личности. Целостность Я-концепции отрицается, считается, что человек обладает множественными концепциями "Я" и процессами самоконтроля, которые могут изменяться в разные моменты времени от ситуации к ситуации. В структуре "Я" представителями данного направления (Х. Маркусом) выделяются "Я-схемы" – когнитивные структуры, обобщения относительно себя, сделанные на основе прошлого опыта, которые направляют и упорядочивают процесс переработки информации, связанной с "Я" [187]. Представители когнитивной психологии ввели такие понятия как личностные конструкты, способы восприятия, конструирования и переработки событий, когнитивная сложность-простота системы самоописаний, локус контроля [120].

Понятие "возможное Я" было введено в обиход в рамках анализа структуры Я-концепции как целостного образования. М. Розенберг [163] и Г. Каплан [22], рассматривая идею многоуровневой организации образов-Я (строения Я-концепции), выделяют различные "планы функционирования" Я-концепции (план реальности, план фантазии, план будущего и прошлого, в том числе - и план возможности). "Возможное Я", соответствующее плану возможностей, есть представление человека о том, каким он мог бы стать. Оно не тождественно "идеальному Я", заданному социальными нормативами и долженствованиями, ибо включает в себя негативные самохарактеристики, оно отлично от "желаемого Я", непосредственно определяемого нашими мотивациями, так как включает в себя рефлексию моментов непроизвольности в саморазвитии.

Более детально и в отрыве от идеи уровневого строения понятие "возможное Я" разработано в концепции Х. Маркус. Ею было введено понятие "рабочей Я-концепции" – Я-концепция в данное время и в заданном социальном контексте взаимодействия, часть общего репертуара Я, определяемого на микро- и макро-социальном уровне. Какие-то рабочие Я-концепции актуализируются чаще, какие-то - реже, вопрос о стабильности/изменчивости Я-концепции начинает звучать как вопрос вероятности появления той или иной частной Я-концепции в ситуации конкретного социального взаимодействия. Эта идея "вероятности", определенной относительности самопроявлений определила появление категории "возможного Я" - согласно Х. Маркус и П. Нуриус, оно является экстраполяцией нашей текущей рабочей Я-концепции. "Возможных Я" столь же неограниченное число, сколь и рабочих Я-концепций, они могут быть как негативными, так и позитивными. По Х. Маркус и П. Нуриус "возможное Я" - это наши воображаемые представления о том, чем мы станем в будущем (как "хорошие", так и "плохие"), имеющие мотивирующую функцию - образ себя успешного в будущем или представление о себе как о потенциальном неудачнике "творит" реальный успех или неудачу. Кроме того, сильные различия между текущей "рабочей Я-концепцией" и "возможным Я" являются источником тревожных или депрессивных состояний [16].

В основе когнитивной теории Дж. Келли лежит способ, с помощью которого индивиды поступают и интерпретируют явления или людей в своем окружении. Назвав свой подход теорией личностных конструктов, Дж. Келли концентрирует внимание на психологических процессах, которые позволяют людям организовать и понять события, происходящие в их жизни. Личностный конструкт – это идея или мысль, которую человек использует, чтобы осознать или интерпретировать, объяснить или предсказать свой опыт [42].

В системе представлений каждого индивида есть специфические, присущие только ему составляющие, обусловленные его индивидуальным опытом. Эти частные категории индивидуального сознания, отражающие индивидуальный опыт субъекта, его собственные "идеальные" мерки – личностные конструкты. Дж. Келли считал, что "личностные процессы направляются по руслам конструктов, которые служат средствами предвидения событий". Под личными конструктами он понимал систему бинарных оппозиций, используемых субъектом для категоризации себя и других людей. Содержание противопоставлений при этом определяется не языковыми нормами, а представлениями самого испытуемого, его "имплицитной теорией личности". Личностные конструкты в свою очередь определяют ту систему субъективных категорий, через призму которых субъект осуществляет межличностное восприятие [123].

H. Hermans "Я" рассматривает в контексте диалога, где основное "Я" он называет диалогическим, распадающееся на несколько субмодальностей представляющие голоса "Я" и влияющие друг на друга. "Я" в данном случае выглядит как множество автономных позиций представлены субмодальностями "Я". В процессе диалога, субмодальности "Я" находятся в разных позициях, перемещаясь от субмодальности к субмодальности как физическое тело в пространстве, где структура "Я" меняется в зависимости от голосов (субмодальностей) вступающих в диалог [205].

Рассматривать "Я" как устройство по динамической переработки информации предложили W. Mischel и C. Morf, считая "Я" системой-устройством по переработке информации, в основе которой лежит идея о подобии функционирования "Я-системы" и других когнитивных процессов. "Я-система" Mischel и Morf опирается на коннекционистские модели, в которых переработка информации рассматривается как параллельный, одновременный, множественный процесс. Ментальную репрезентацию объекта обеспечивает определенное количество простых единиц по переработке информации. Ключевым является вопрос не объединяющей "Я" характеристики, а множества связанных единиц, которые обеспечивают множественную и одновременную переработку информации. Прохождение потоков активации обеспечивает связь информационных единиц и модификацию репрезентационной системы. При таком режиме переработки информации нужда в центральной контролирующей инстанции исчезает [38, с. 105].

W. Mischel и C. Morf в "Я-системе" выделяют две подсистемы:

1) "Я" как динамически организованная когнитивно-аффективно-исполнительная подсистема;

2) "Я" как подсистема, в которой ментально репрезентируются межличностные отношения.

В первой подсистеме "Я-система" концептуализируется не по критерию коллекции ее атрибутов, а по критерию связности ментально-эмоциональных (когнитивно-аффективных) репрезентаций, в которой "Я" соткано из мыслей и чувств и в то же время является источником мотивов и действий, не изолированных, а напротив, представляющих взаимодействующие грани связной системы, состоящей из нескольких дополнительных уровней: мысли, чувства, мотивы, действия, представляющие разные аспекты "Я".

Вторая подсистема, исследуется в социальном контексте интерперсонального поведения. "Я" является мотивированной, целенаправленной и саморегулирующейся системой, наделенной исполнительскими функциями планирования, интерпретации, контроля поведения, переработки информации о "Я" в социальном мире. "Я" существует внутри социальных взаимоотношений, и отвечает на воздействия социального мира не столько реактивно и пассивно, сколько активно и инициативно. Главной способностью "Я", по мнению W. Mischel и C. Morf, является рефлексия, позволяющая исполнять эти функции вербально и произвольно, хотя "Я" может функционировать и невербально и в "автоматическом режиме".

"Я-система" организована иерархически и распадается на подсистемы, распределенные по разным уровням. Подсистемы перерабатывают информацию в параллельном, дополнительном и интерактивном режимах. W. Mischel и C. Morf обращают внимание еще на две подсистемы: "горячую" (имплицитную) и "холодную" (эксплицитную). В основе "горячей" (имплицитной) подсистемы лежат эмоции, автоматизмы, импульсивность, реактивность. В основе "холодной" (эксплицитной) – логика, разум, относящиеся к Я цели, ценности, ожидания, планы, контроль внимания, и т.п. "Холодная" и "горячая" подсистемы взаимодействуют, и относящееся к Я поведение является продуктом их совместного функционирования.

Когнитивная концепция, обладая известными преимуществами перед бихевиоризмом в объяснении экспериментальных данных, сама обнаруживает известную ограниченность. В целом ее можно свести к отсутствию теоретических средств, способных объяснить целесообразный характер динамики категориальных систем, множественности и изменчивости пространств когнитивных признаков.

В структурно-динамическом подходе образ-Я складывается под влиянием оценочного отношения собственных мотивов, целей и результатов своих поступков с другими людьми, с канонами и социальными нормами поведения, принятыми в обществе. Образ-Я – относительно устойчивое непременное условие каждого акта целеполагания. В большей или меньшей степени он осознан, переживается как уникальная система представлений человека о самом себе, на основе которого он строит свои взаимоотношения с другими людьми и самим собой [131].

В русле структурно-динамического подхода к исследованию образа-Я

происходит соотнесение устойчивых и динамичных характеристик, самосознания и образа-Я. Образ-Я является структурным образованием, а самосознание его динамической характеристикой. Через понятие самосознания рассматриваются источники, этапы, уровни и динамика его формирования в различных ситуациях. За основу принимаются принципы единства сознания и деятельности, историзма, развития и др. Развитие самосознания и профессионального образа-Я рассматривается как результат становления человека как личности и его профессионализации.

Содержательно-структурные характеристики образа-Я, функционируя в неразрывном единстве, различаются по степени осознанности, дифференцированности, обобщенности, обоснованности [37], носят специфичный ситуативно-изменчивый характер и отражают самовосприятие в данный момент времени [30]. Образ-Я – это представление человека о себе самом, которое не всегда выражено словами, часто его сравнивают с диссоциированным образом. В нем присутствуют зрительные, телесные и звуковые образы, чувства или отдельные фразы. В целом, образ-Я включает в себя набор устойчивых характеристик, с помощью которых человек описывает и дает себе эмоциональную оценку.

В образе-Я содержится ограниченный набор характеристик, связанных с интериоризированным репертуаром социальных ролей [48], с опорой на позиции других людей, профессию и профессиональное становление. Осознание образа-Я связывают с ситуативными препятствиями в деятельности, с приспособительной реакцией в ответ на внешнее воздействие других людей (Е.А. Климов [46]; Л.М. Митина [104]; Е.В. Шорохова [197]), с зависимостью человека от других при выполнении совместной деятельности, с более ранними сроками возникновения, чем профессиональная Я-концепция.

Образ-Я представляет собой набор характеристик, с помощью которых каждый из нас описывает себя как индивидуальность, как существо, обладающее психологическими свойствами: характером, личностными особенностями, способностями, привычками, странностями и склонностями. Однако изменения локальных, специализированных "Я" образов, как и частных самооценок, не изменяют Я-концепцию, составляющую ядро личности [54].

Е. Т. Соколова, Ф. Патаки, И. Л. Федоришина интерпретируют образ-Я как интегративное установочное образование, включающее компоненты: 1) когнитивный – образ своих качеств, способностей, возможностей, социальной значимости, внешности и т.д.; 2) аффективный – отношение к самому себе (самоуважение, себялюбие, самоуничижение и т. д.), в том числе и как к обладателю этих качеств; 3) поведенческий – реализация на практике мотивов, целей в соответствующих поведенческих актах [119].

И. С. Кон, раскрывая понятие "Я" как активно-творческое, интегративное начало, позволяющее индивиду не только осознавать себя, но и сознательно направлять и регулировать свою деятельность, отмечает двойственность этого понятия. Сознание самого себя заключает в себе двоякое "Я":

1) "Я" как субъект – мышления, рефлексивное "Я" – активное, действующее, субъектное, экзистенциальное "Я", или "Эго";

2) "Я" как объект восприятия и внутреннего чувства – объектное, рефлективное, феноменальное, категориальное "Я", или образ-Я, "понятие Я", "Я-концепция".

"Рефлективное Я" – своего рода когнитивная схема, лежащая в основе имплицитной теории личности, в свете которой индивид структурирует свою социальную перцепцию и представления о других людях. В психологической упорядоченности представления субъекта о себе и своих диспозициях ведущую роль играют высшие диспозиционные образования – система ценностных ориентаций в частности [52]. И.С. Кон подчеркивает, что образ-Я – это не просто психическое отражение в форме представлений или понятий, но и социальная установка, разрешаемая через отношение личности к себе самой.

В. В. Столин выделяет три уровня в Я-концепции:

1) физический образ-Я (схема тела), обусловленный потребностью в физическом благополучии организма;

2) социальную идентичность, связанную с потребностью человека в принадлежности к общности и обусловленная стремлением быть в этой общности;

3) дифференцирующий образ-Я, характеризующий знания о себе в сравнении с другими людьми и придающий индивиду ощущение собственной уникальности, обеспечивает потребности в самоопределении и самореализации.

Ученый отмечает, что анализ итоговых продуктов самосознания, которые выражаются в строении представлений о самом себе, образе-Я или "Я-концепции" осуществляется либо как поиск видов и классификаций образов-Я, либо как поиск "измерений" (т.е. содержательных параметров) этого образа. Наиболее известным различением образов-Я является различение "Я-реального" и "Я-идеального", которое так или иначе присутствует уже в работах У. Джемса, З. Фрейда, К. Левина, К. Роджерса и многих других, а также предложенное У. Джемсом различение "материального Я" и "социального Я". Более дробная классификация образов предложена Розенбергом: "настоящее Я", "динамическое Я", "фактическое Я", "вероятное Я", "идеализированное Я" [159].

Образ-Я облегчает человеку ориентацию в системе этих активностей за счет формирования в нем системы самоидентичностей: половой, возрастной, социально-психологической и т.д. На уровне личности активность субъекта называется потребностью в саморегуляции, и основой образа-Я становится дифференцирующая составляющая, направленная на выделение личности из социума и обеспечивающая ее самоактуализацию. Следовательно, по мнению В.В. Столина, "выявление своей социальной ценности и смысла своего бытия, формирование и изменение представлений о своем будущем, прошлом и настоящем характеризуют самосознание личности" [159].

Д. А. Ошанин выделяет в образе когнитивную и операциональную функции. "Когнитивный образ-Я" является "хранилищем" сведений об объекте. С помощью когнитивного образа выявляются потенциально полезные свойства объекта. "Оперативный образ" есть идеальное специализированное отражение преобразуемого объекта, складывающееся по ходу выполнения конкретного процесса управления и подчинения задаче действия. Он участвует в преобразовании информации, поступающей от объекта, в целесообразные воздействия на объект. В "оперативный образ" в первую очередь включены те стороны объекта, которые преобразуются в процессе управления. В оперативных образах всегда присутствует "когнитивный фон" который, составляя более или менее полезную информацию об объекте, может непосредственно использоваться в действии. В этом случае вся структура становится оперативной. При этом различие между "оперативным" и "когнитивным образом" перестает существовать [106].

По мнению Д.А. Ошанина, одной из основных особенностей образа-Я является двойственность его назначения: 1) инструмент познания – образ призван отражать объект во всем богатстве и многообразии его доступных отражению свойств; 2) регулятор действия – специализированный информационный комплекс, содержание и структурная организация которого подчинены задачам конкретного целесообразного воздействия на объект.

Подход к пониманию образа-Я как установочной системы позволил М. Розенбергу выделить в нем несколько автономных формальных измерений, использующихся в эмпирических психологических исследованиях, для сравнения уровня самосознания у разных людей на различных стадиях развития:

1) степень когнитивной сложности и дифференцированности образа-Я, измеряемая числом и характером личностных качеств;

2) степень отчетливости, "выпуклости" образа-Я, его субъективной значимости для индивида;

3) степень внутренней цельности, последовательнocти (или противоречивости) образа-Я (данный параметр, по мнению М. Розенберга, вызывает внутреннюю напряженность, сомнения и колебания);

4) степень устойчивости, стабильности образа-Я во времени;

5) самоуважение, которое является итоговым измерением "Я", выражающим меру приятия или неприятия индивидом самого себя, положительное или отрицательное отношение к себе [135].

Самосознание как динамическая характеристика Я-концепции в отечественной психологии является совокупностью психических процессов, посредством которых индивид осознает себя в качестве субъекта деятельности, в результате которой образуется представление о себе как субъекте действий и переживаний, а представления индивида о самом себе складываются в мысленный образ-Я. Однако по поводу содержания и функций самосознания мнения исследователей часто расходятся. Подавляющее большинство ученых выделяет в самосознании два компонента: когнитивный и эмоциональный [73]. В когнитивном компоненте результатом самопознания выступает система знаний личности о себе, а в эмоциональном результатом самоотношения – устойчивое обобщенное отношение личности к себе. Некоторые исследователи добавляют к когнитивному и эмоциональному компоненту саморегуляцию. И.И. Чеснокова в структуре самосознания выделяет: самопознание, эмоционально-ценностное отношение к себе и саморегулирование поведения личности [191].

А. Г. Спиркин дефинирует самосознание как "осознание и оценку человеком своих действий, их результатов, мыслей, чувств, морального облика и интересов, идеалов и мотивов поведения, целостную оценку себя и своего места в жизни". В.С. Мерлин выделил в структуре самосознания четыре главных компонента, которые он предложил рассматривать как фазы развития: сознание тождественности, сознание "Я" как активного начала, как субъекта деятельности, осознание своих психических свойств, социально-нравственную самооценку [99].

В. С. Мухина структурными единицами самосознания считает ценностные ориентации, которые наполняют структурные звенья самопознания. Структура самосознания включает:

1) ориентацию на признание своей внутренней психической сущности и внешних физических данных;

2) ориентацию на признание своего имени;

3) ориентацию на социальное признание;

4) ориентацию на физические, психические и социальные признаки определенного пола;

5) ориентацию на значимые ценности в прошлом, настоящем, будущем;

6) ориентацию на основе права в обществе;

7) ориентацию на долг перед людьми.

Самосознание выглядит как психологическая структура, представляющая собой единство звеньев, развивающихся по определенным закономерностям [107].

В. В. Столин относит самопознание и самоотношение, выделенные в самосознании другими авторами, к "горизонтальному строению самосознания" и вводит понятие "вертикального строения самосознания". В соответствии с тремя видами активности он выделил три уровня в развитии самосознания: организменный, индивидуальный, личностный [159].

В отечественной психологии сложились собственные традиции исследования проблемы самосознания личности. И. М. Сеченов и В. М. Бехтерев определили природные предпосылки формирования самосознания. В исследованиях авторов, развивающих взгляды культурно-исторической детерминации психики человека, самосознание рассматривается как этап в развитии сознания, подготовленный развитием речи и ростом самостоятельности и изменениями во взаимоотношениях с окружающими [7].

Основополагающим принципом для понимания природы самосознания (сознания) личности является принцип их социальной детерминированности. Это положение отражено в культурно-исторической концепции психического развития Л. С. Выготского, в теории деятельности А. Н. Леонтьева и работах С. Л. Рубинштейна. Формирование личности происходит под влиянием других людей и предметной деятельности. Оценки других людей включаются в систему самооценок личности.

Далее самосознание включает отделение субъекта от объекта, Я от не-Я, следующим элементом является обеспечение целеполагания, и четвертый элемент – это отношение, основанное на сопоставлении, связях предметов и явлений, понимании и эмоциональных оценках. Через деятельность человека происходит формирование сознания (самосознания), которое в дальнейшем влияет и регулирует ее. Самосознание также "выпрямляет" когнитивные компоненты образа-Я, подстраивая их к уровню высших ценностных ориентаций личности, в своем реальном поведении на человека влияют не только эти высшие соображения, но и факторы низшего порядка; особенности ситуации, спонтанные эмоциональные импульсы и т. д. Это весьма затрудняет прогнозирование поведения личности на основе ее самосознания, вызывая у некоторых психологов скептическое отношение к регулятивной функции "Я".

Категории Я-концепции базируются, подобно любой категоризации, на восприятии внутригруппового сходства и межгруппового различия. Они организованы в иерархически классифицированную систему и существуют на разных уровнях абстрагирования: чем больший объем значений охватывает категория, тем выше уровень абстрагирования, и каждая категория включена в какую-то другую (высшую) категорию, если она не является самой высшей [3]. Я-концепция и самосознание тождественны друг другу, определяя одно явление, направляющее процесс идентификации и дифинируемое в психологии как личность.

Исходя из вышесказанного: образ-Я может быть представлен как структура, выполняющая функцию регуляции поведения в соответствующих условиях, включающая в себя следующие подсистемы/компоненты (рисунок 5.1):

1) ведущие жизненные смыслы;

2) когнитивный;

3) аффективный;

4) конативный.

Жизненные смыслы обусловливают личностную пристрастность в выборе направления в развитии и реализации "предельных жизненных смыслов", определяющих развитие и самореализацию индивида и являющихся в структурном отношении в тер минах теории конструктов Дж. Келли "суперординатным конструктом" относительно других элементов, входящих в образ-Я. Когнитивный компонент относится к самоопределению в терминах физических, интеллектуальных и нравственных личностных черт. Аффективный компонент включает текущее психическое состояние личности. Конативный компонент складывается из поведенческих характеристик, являющихся важным регулятором

$D:\Doc\Ph.D\текст\дисс\рисунки\рис 1.emf$

Рисунок 5.1 - Структурная модель образа-Я.

самосознания и социального поведения, и определяется ведущим стилем деятельности личности.

5.2.2. Содержательные и структурные характеристики
модальностей и компонентов образа-Я

Рассматривая образ-Я с позиции его структурно-содержа-тельных характеристик, необходимо обозначить его модальности. Структурное отражение отдельных свойств (когнитивные элементы образа-Я) и их оценка (оценочно-эмоциональные компоненты образа-Я) обозначены как компоненты образа-Я. Каждый компонент и модальность представляет структурную целостность, включенную в образ-Я.

В психологии принято выделять две группы элементов, входящих в структуру образа-Я:

1) элементарные когнитивно-оценочные структуры, являющиеся моновалентными, в которых однозначное знание сочетается с однозначной устойчивой оценкой отражаемого свойства;

2) амбивалентные или мультивалентные по оценкам элементы.

В данной системе одна и та же черта личности описывается ею однозначно, но в связи с различными деятельностями или социальными ролями оценивается по-разному, иногда – противоположным образом.

По критерию вхождения в структуры различных образов-Я А. А. Налчаджан выделил несколько разновидностей элементов:

а) элементы самосознания, относящиеся к схеме тела личности;

б) элементы ее "настоящего (реального) Я",

в) элементы "идеального Я" и т. д.

Выделение различных типов элементов самосознания по критерию принадлежности к различным ее подструктурам необходимо для понимания структуры и сущности Я-концепции и всей личности, поскольку эти различные виды элементов имеют свои специфические черты [135].

Типичный элемент "реального" образа-Я содержит такой когнитивный аспект, которому соответствует реально существующая черта личности. Ему соответствует положительная, отрицательная или нейтральная ее оценка. В структуру "реального Я" включают то, каким человек кажется себе в действительности в данный момент. Развитая человеческая личность имеет систему представлений о себе, которые она считает соответствующими реальности. Это система приписываемых себе в данный "момент" жизни свойств и качеств. Однако реальные свойства и качества личности нередко отражаются в сознании искаженно, причем себе могут приписываться даже полностью отсутствующие качества, отражающие представление человека о том, каким он является в данный отрезок своей жизни. "Реальное Я" или, точнее говоря, его актуальный, относительно устойчивый образ-Я играет огромную роль в его жизнедеятельности: мотивирует активность, детерминирует выбор ближайших целей и уровень притязаний, определяет особенности общения с людьми, выбор адаптивных механизмов и стратегий и т. д.

"Реальное Я" участвует в адаптации личности в актуальных социальных ситуациях, но если ситуации меняются, то и "настоящее Я" претерпевает некоторые изменения, обеспечивающие его реагирование и регулирование поведения, тем самым адаптацию личности. Типичный элемент "идеального" образа-Я личности характеризуется тем, что в него входит знание о такой черте личности, которая у данной личности еще не существует. Оно является или результатом работы воображения, или же восприятия у других лиц, с которыми данный индивид имеет идентификации различных уровней, и эта мысленно заимствованная черта проецируется на будущий идеальный образ-Я. Поскольку "идеальное Я" является подструктурой личности, то в данном случае мы имеем дело со сложным адаптивным процессом, состоящим из интроекции данной черты в структуру личности и ее проекций в "идеальное Я".

"Идеальное Я" как подструктура личности включает представление человека о том типе личности, каким он должен быть или хотел бы стать, исходя из усвоенных моральных норм, идентификаций и образцов. "Идеальное Я" становится целью человека, к которой он стремится более или менее последовательно. Речь идет в основном о нормах, которые индивид усвоил в годы детства. Это те нормы, которые желательны для наиболее значимых социальных групп и личностей. В результате социализации они стали желаемыми и для данной личности, их осуществление стало необходимым для сохранения ее самоуважения.

Исходя из данного определения "идеального Я", предложенного М. Розенбергом, полагается, что структура и содержание этой подструктуры Я-концепции зависят от уровня морального развития личности, ее моральной социализированности и зрелости. Данное предположение открывает возможность применения концепций морального развития Ж. Пиаже, Л. Кольберга и их последователей, а также результатов исследований советских психологов для развития теории социализации и развития самосознания. На каждом из уровней и этапов морального развития личности следует выяснить, какой, по ее мнению, она должна стать в процессе дальнейшего развития.

Таким образом, появляется возможность обнаружить различные незрелые "идеальные Я", которые постепенно переходят друг в друга, и в каждом последующем из них уровень зрелости все время возрастает. И здесь следует раскрыть те идентификации, которые использовались личностью при формировании каждого из этих сменяющих друг друга "идеальных Я".

Решение этих вопросов позволит глубже понять внутреннюю мотивацию личности, поскольку "идеальное Я" является направленной на будущее подструктурой образа-Я, входящего как подструктура в Я-концепцию. "Идеальные" образы-Я людей содержат в себе тенденции своего осуществления и тем самым мотивируют поведение человека, выбор социальных статусов и ролей, основных целей и средств их достижения и т. п. Нет сомнения, что исследование всех этих проблем имеет исключительно важное значение для исследований в области как характера изменений образа-Я под воздействием экстремальных условий, так и воздействия профессинальной подготовленности специалиста на восприятие ситуации как экстремальной по объективным и субъективным ее характеристикам.

"Идеальные" образы-Я людей формируются путем полной или частичной идентификации индивида с теми людьми (реальными, воображаемыми, литературными героями и т. д.), которыми человек восхищается. Они могут составляться из желательных черт разных людей. В зависимости от особенностей своей структуры и входящих в нее черт "идеальное Я", может быть очень сходным с "настоящим Я" или, наоборот, разница между ними может быть такой значительной, что оно становится отдаленной целью жизни человека.

Различия между "идеальным Я" и "реальным Я" могут говорить о существовании конфликта между этими двумя модальностями образа-Я личности. Этот конфликт чреват значительными последствиями для психической жизни и поведения личности. Одной из задач психологии считается сближение содержания этих двух подструктуp самосознания путем изменения самооценки личности. Однако слишком похожие описательные характеристики между ними могут служить показателями психопатических характеристик в личности ее носителя [154].

Содержание "идеального Я" меняется с возрастом. В психологической литературе справедливо указывается на то, что у ребенка "идеальный" образ-Я всегда персонифицирован, т. е., связан с образом конкретного человека. Если в детские годы объектами идентификации являются в основном родители и близкие родственники, то уже в годы отрочества и юношества объектами идентификации становятся общественные деятели, известные своими достижениями.

Такое нормальное развитие личности имеет глубокое адаптивное значение: оно подготавливает личность к многообразию будущих социальных статусов и ролей и одновременно является результатом того, что общество предъявляет к ней все более широкие требования и ожидания при выполнении все более многообразных функций.

Если "идеальное Я" взрослой личности имеет сложную, составную структуру, являясь результатом ряда диалектически "снятых" идентификаций, то оно регулирует поведение личности и обеспечивает ее адаптацию в тех социальных ситуациях, в которых динамический ситуативный образ-Я актуализирован в основном из ее структуры.

Другим путем возрастного развития "идеального Я" является обобщение персонифицированных идеалов, с которыми идентифицируется развивающаяся личность. Очень верно отмечает И. Кон, что "сам идеал, даже оставаясь персонифицированным, становится все более обобщенным, а его соотнесение с собственным "Я" – более сложным и самостоятельным". Здесь важна мысль о том, что у личности, уже обладающей своей Я-концепцией, каждая новая персонифицированная идентификация сопоставляется с этой Я-концепцией. Безусловно, при этом происходят сложные процессы сравнения, оценки и самооценки (а также переоценки), в результате которых какие-то элементы нового образа инкорпорируются в структуру идеального Я как одной из подструктур Я-концепции. В "идеальном" образе-Я отражаются те требования и ожидания окружающих, которые усвоены "им как связанные с его Я". Представления индивида о нормативных ожиданиях его окружения называются штатным образом-Я или нормативным образом-Я включающим представления человека о том, каким он должен быть в определенном окружении, чтобы его действия и поступки одобряли и его уважали.

Элементами образа-Я являются такие же двуединые элементы, состоящие из знания и переживания, из которых слагается вся психическая структура личности, в том числе и его модальности. Таким образом, индивид, с одной стороны, испытывает "внутреннее" давление, как бы требующее от него соответствия своему идеалу, а с другой – "внешнее" впечатление, заставляющее соответствовать ожиданиям среды в данный момент. Референтом первого является "идеальный" образ-Я, второго – "нормативный" образ-Я. Когда человек соотносит данные обратной связи, полученные в результате своей деятельности, с "идеальным" образом-Я, это влияет на его самооценку. Интерпретируя эту информацию по отношению к релевантному в данный момент нормативному образу-Я, человек соотносит себя с более или менее социально удачным типом. Важным является не само по себе содержание обратной связи, а способ, каким индивид ее интерпретирует, и референт, с которым соотносит.

Рассматривая образ-Я с позиции системного подхода, необходимо отметить, что он также функционирует во времени. Человек регулярно выходит за рамки настоящего, прорывая его пределы в направлении прошлого и будущего в отношении себя. Образ-Я личности развернут во времени, что дает нам возможность выделить три модальности образа-Я по "темпоральному" признаку:

1) актуальное "Я" ("Я" в настоящем);

2) ретроспективное "Я" ("Я" в прошлом);

3) проспективное "Я" ("Я" в будущем).

О. Тзенг, изучая субъективные семантические значения относительно представлений "Я", показал, что прошлое настоящее и будущее "Я" не лежат на одной оси, а составляют три независимых измерения: в самосознании настоящее выводимо из прошлого, а будущее не является экстраполяцией настоящего. Однако на сегодняшний день можно сказать, что временной аспект структурированности "Я" до конца не изучен.

Конструирование личностью временного измерения самоотношения многопланово. Имеется в виду, что субъект не только строит образ того, какой он есть, каким он был и каким станет, но и занимает определенную временную позицию, которая выступает своеобразной "точкой отсчета", и в перспективе субъектом моделируется "горизонт времени" [136].

Анализ того, к какому периоду его жизни приковано преимущественно внимание субъекта, какие собственные поступки, личностные черты не "переварены" им – те, которые совершаются ныне и присущи ему в настоящем, или те, которые относятся к личному прошлому, и с какой временной позиции осуществляется самооценка тех же поступков и черт личности – в ракурсе ли сегодняшнего дня или отдаленного прошлого, в перспективе ли планов на будущее – все это вместе взятое представляет необходимую и весьма ценную информацию для понимания внутреннего мира личности и коррекции ее неадекватных установок.

Для понимания изменений образа-Я необходимо соотнести образ-Я и его модальности. Это необходимо для понимания адаптивных процессов личности, для углубления нашего понимания структурно-функциональных связей внутри системы самосознания личности, где в каждой социальной ситуации образ-Я личности связывается в основном с одним из устойчивых модальностей, активизирует ее и использует в качестве регулятора ролевого поведения (рисунок 5.29).

Установление связи "модальность образа-Я – образ-Я" приводит к тому, что в социальных ситуациях проявляются только актуальные для данных ситуаций модальности образа-Я. Это позволяет утверждать, что переход от одной модальности образа-Я к другой возникает по следующим причинам: а) резко меняется социальная ситуация, и активная модальность образа-Я уже не обеспечивает удовлетворительную адаптацию; б) во сне, на подсознательном уровне действующая связь между образом-Я и одной из его модальностей разрушается, и после перехода индивида в бодрствующее состояние образ-Я связывается с другой устойчивой модальностью образа-Я.

$D:\Doc\Ph.D\текст\дисс\рисунки\рис 2.emf$

Рисунок 5.29. Модальности когнитивного компонента образа-Я

Наряду с когнитивным компонентом в образе-Я выделяют аффективный компонент. Исследование изменения образа-Я под воздействием экстремальных условий с позиций системного подхода позволяет предположить, что функциональное состояние человека является продуктом взаимодействия двух психологических систем: профессиональной деятельности и деятельности по саморегуляции психофизиологического состояния [32].

Говоря о том, что человек пережил события, имеют в виду проникновение, "срастание" этих переживаний с индивидуальной историей личности человека. Следовательно, переживание не является чисто субъективным: во-первых, это переживание конкретных событий; во-вторых, "специфический личностный аспект включает его в определенный объективный план, соотнесенный с личностью как реальным субъектом" [129].

А.О. Прохоров предлагает в описании переживания атрибут акта сознания индивида, не отражающего образа отображаемого и проявляющегося в форме удовольствия – неудовольствия, напряжения – разрешения, возбуждения – успокоения, по сути, описывая переживание через трехмерную теорию эмоций В. Вундта.

В.Е. Варшава и Л.С. Выготский определяют переживание как "общее название для непосредственного психологического опыта", выводя переживание за рамки аффективной сферы личности в сферу потребностей и волевых актов. В переживании выделяют акт и содержание переживания, где акт – это деятельность, связанная с переживанием, а содержание – состав или то, что переживается [20].

В работе Б. Я. Вяткина, Л. Я. Дорфмана переживание рассматривается как системное образование, являющееся многомерным и многоуровневым интегратором психики [27]. Ф. Е. Василюк рассматривает переживание через деятельностный подход. Переживание является формой деятельности, направленной на восстановление утраченного смысла существования и душевного равновесия, в которой она зависит от особенностей жизненных ситуаций, обусловливающих переживания личности. Переживание играет роль "компенсатора" в ситуации "невозможности реализации внутренней необходимости своей жизни" [22]. Автор выделяет четыре принципа, которым подчиняются процессы переживания: удовольствия, реальности, ценности и творчества.

А. Н. Леонтьев функцию переживания видит в отражении значимости ситуации, условий, обстоятельств и т. д., приобретающих для субъекта определенный личностный смысл. Отражение этой значимости происходит через аффективное отреагирование субъекта [67]. Личностный смысл, в свою очередь, является системообразующим фактором, влияющим на возникновение психического состояния, и представляет собой индивидуализированное отношение личности к определенным объектам, входящим в ситуацию и влияющим на направленность личности, ценности, образ-Я и другие особенности самосознания [129]. Психические состояния в деятельностном и социальном контексте обеспечивают интегрирующую функцию, формируя "психологический строй" личности, обеспечивая регуляцию психических процессов, свойств, поведенческих проявлений и т. п.

Е. Ю. Артемьева определяет образ-Я как часть индивидуального опыта, включающую "картину мира, картину свойств вещей в их отношениях к субъекту и друг к другу", говоря о пристрастном, эмоциональном отношении субъекта к себе и входящему с ним в контакт предметному миру. Субъект активно структурирует окружающий мир и создает для себя его проекцию. Не осознание себя и окружающего мира играет решающую роль в развитии образа-Я, а отношение субъекта к себе и происходящему вокруг [12].

Систематизировав психические состояния на основе проведенного логико-семантического анализа, В. А. Ганзен выделил эмоциональные и волевые компоненты (таблица 5.1).

Таблица 5.1 - Эмоциональные и волевые компоненты

Психических состояний

Психические состояния

Волевые состояния

("разрешение – напряжение")

Аффективные состояния

("неудовольствие – удовольствие")

Состояния сознания

Праксические (дело, деятельность) состояния

Мотивационные

состояния

Гуманитарные состояния

Эмоциональные

состояния

внимания

Полож-

ительные

Отрицат-

ельные

Органи-

ческие

Ориенти-

ровочные

Полож-

ительные

Отрицат-

ельные

Полож-

ительные

Отрицат-

ельные

эмфазия

(вдохновение),

воодушевление,

подъем,

мобилизация,

врабатывание,

готовность

(установка),

активизация

прострация,

переутомление,

утомление,

монотония,

пресыщение,

усталость

гипоксия,

жажда,

голод,

сексуальное напря

жение

сенсорная депривация,

скука, заинтересованность,

любопытство,

удивление,

сомнение,

озадаченность,

тревога, страх, ужас, паника

симпатия,

синтония,

дружба,

любовь,

восхищение,

антипатия,

асинтония,

вражда,

ненависть, возмущение,

атараксия (полное спокойствие),

радость,

наслаждение,

счастье, эйфория, экстаз,

волнение,

грусть,

тоска,

печаль,

горе,

страдание,

негодование,

гнев,

ярость.

рассеянность,

синойя (сосредоточенность),

гиперпрозекция (повышенное внимание).

Среди психических состояний выделить доминирующее состояние сложно, что затрудняет их локализацию в системе, однако система помогает выявить структуру состояния и входящий в него компонент [151].

Стресс может рассматриваться с различных сторон, но всегда включает несколько компонентов. С позиции теории Г. Селье это три различных состояния организма: тревоги, сопротивления и истощения. Представляя разновидности волевых и мотивационных компонентов, В.А. Ганзен состояние страха включал в группу отрицательных ориентировочных состояний, состояние переутомления – в группу отрицательных практических состояний.Однако в состояниях ряд системных характеристик, посредством которых осуществляются функции состояний и образуется функциональная структура, остается не изученным. В.Ф. Петренко [125] было установлено, что эмоции могут менять характер категоризации, и изменение размерности семантического пространства и введение аффективно окрашенных событий приводят к изменению характера категоризации значений, а именно к его уплощению [110].

Таким образом, функция аффективного компонента образа-Я состоит в изменении форм категоризации значений. При этом аффективные переживания вплетены в процесс категоризации значений, приводящих к образованию новых семантических структур. Следовательно, изучение образа-Я как системы через исследование аффективного компонента, представленного в семантических пространствах личности, позволяет раскрыть его структурно-содержательные характеристики, обеспечивающие качественную специфику проявления состояний и их функций в различных ситуациях, в данном случае в экстремальных.

5.2.3. Идентификация образа-Я с эталоном как механизм, обеспечивающий адаптацию личности

И. Дженис описал четыре взаимосвязанных процесса идентификации, приводящие к формированию самосознания:

1. Субъект считает себя подобным другому, т. е. идентифицируется с социальной моделью, сознательно или подсознательно переживает это сходство. Идентификация с личностью в свою очередь связана с идентификацией с социальной группой, к которой субъект и объект идентификации принадлежат.

2. Субъект переживает викарные аффективные реакции "Я", соответствующие событиям, в которых оказываются "модели", так, как если бы эти события происходили с самим субъектом.

3. Субъект стремится обладать чертами модели, которые воспринимаются им как желательные, и стремится к тем целям, к которым, как он полагает, стремится "модель".

4. "Субъект усваивает и использует установки и поведение, демонстрируемые моделью", реально начинает вести себя как "модель" или символически воспроизводит соответствующее поведение. Такое поведение часто принимает вид ролевой игры.

Обсуждая эти четыре идентификационных процесса, В.В. Столин отметил, что идентификацией в узком смысле слова являются только два первых процесса, "то есть когнитивное и эмоциональное уподобление другому лицу, а формирование намерений и установок, так же как соответствующее поведение, являются следствиями идентификации. Эти следствия, в то же время, сами оказываются факторами, поддерживающими и усиливающими идентификацию".

Следует отметить, что поведенческие следствия идентификации приведут к ее поддержанию и усилению не всегда, а только в тех случаях, когда они адаптивны и положительно подкрепляются. Это обстоятельство следует иметь в виду при попытках понимать пути формирования адаптивных подструктур самосознания с помощью механизма идентификации.

Адаптивная активность личности не ограничивается направленностью на социальное отношение, ее потенциональным объектом являются также внутреннее состояние, собственные характерологические признаки или недостатки и достоинства, выбор и решения, собственный поступок и его результаты.

Взаимодействующей с личностью стороной является не только социум (другие), но и собственное "Я". Ожидания и экспектации исходят не только от других, но и от самого себя: относительно самого себя складываются вполне конкретные ожидания, выдвигаются соответствующие предписания и требования. Личность стоит перед задачей соответствовать им, оправдать доверие самой себе, сообразовать линию поведения с системой требований к себе. Правда, генезис такого рода отношений и экспектаций берет свое начало в отношениях других людей к личности и является интериоризацией чужого мнения, но в контексте настоящих рассуждений это не столь важно, более значительно подчеркнуть момент направленности на адаптацию.

Можно перечислить многие проявления тенденции самоприспособления, такие как самоприятие, снисходительность к себе, последовательность, самоуверенность и т. д. Соответственно состояние дезадаптированности будет выражаться в самонеприятии, в отсутствии снисходительности к себе, непоследовательности выбранной позиции относительно самого себя, неуверенности в своих силах и внутриличностных сомнениях, в угрызениях совести и чувстве вины и т. п.

Особенно важным механизмом в личностном бытии является приспособление к своим выборам и решениям. Личность не только выбирает и принимает решения, но и к тому же стремится обосновать свой выбор и свое решение после того, как оно осуществлено. Такое обоснование имеет множество своих проявлений, начиная от простой рационализации и кончая сложными системами действий в адрес "Я". Трудно переоценить значение тенденции адаптироваться к своему выбору и решениям в новой деятельности, в формировании и смене установок. Недаром столь много исследований посвящены феноменам когнитивного диссонанса, в которых наиболее детально отражаются конкретные стратегии самоадаптации в сфере личностного выбора и принятия решения.

Важным моментом социальной адаптации и самоадаптации является формирование социальной и личностной идентичности. В определенные жизненные периоды индивид сталкивается с некоторыми трудностями в определении своей идентичности, что может стать причиной личностных кризисов.

Весьма показательным и относительно малоизученным в этом плане является период старости, целиком и полностью отличающийся от других возрастных периодов, кроме того и механизмами самоадаптации. Снижение работоспособности, сужение круга общения, утрата ведущей роли в семье, ухудшение здоровья, необходимость переосмысления и переживания смысла жизни и смерти, избыток свободного времени, нарастание неуверенности и тревожности – все это ведет к необходимости адаптации не только к новым внешним условиям, но и к изменениям себя.

При учете временной структурированности образа-Я, становится очевидным, что процесс самоадаптации охватывает и иные стороны как актуального, так и "ретроспективного" и "проспективного Я". Перед личностью стоит задача адаптации к происходящим в настоящий момент в ее внутреннем мире изменениям, однако, кроме этого, она стоит перед необходимостью определить, как отнестись к тем или иным фактам и событиям из прошлой личной жизни, своим просчетам и неудачам, проступкам и разочарованиям, утрате близких людей или изменению отношений с людьми, смене взглядов и представлений и т. д. Задача самоадаптации возникает также при проектировании будущего: человек не только строит планы на будущее и надеется на осуществление своих замыслов, но и внутренне "свыкаться" с ними, сообразует свое настоящее состояние с воображениями или предвосхищаемыми событиями; кроме того, такое планирование и предвосхищение будущего само по себе имеет позитивную функцию и является как бы продолжением или "эквивалентом" фундаментального свойства психики - свойства антиципации, вероятностного прогнозирования и построения модели "потребного будущего" [136].

5.2.4. Значение как единица изменения образа-Я

К исследованию проблемы значения подходят с позиций направления в котором развивается это понятие. Так, в бихевиоризме – Ч. Осгуд значение рассматривает как промежуточную переменную между стимулом и реакцией [196], где исследуется "пространство коннотативных значений" и не объясняется природа происхождения денотативных факторов семантического пространства значения. То есть, с точки зрения бихевиоризма значение – это латентная репрезентативная реакция, функционально проявляющаяся как предрасположенность к данному поведению. Поведенческая модель реагирования на стимул в данном случае представляется как процедура семантического дифференциала, где его факторы объединяют сочетаемые оценочные реакции.

У. Найссер и др. представители когнитивной психологии поведение субъекта рассматривают как управляемое процессом актуализации "категорий", или "когнитивных единиц", где категориальная система разбивает на стимулы категориальные единицы. Категорией в когнитивной психологии является определенный класс прообразов реакций, значение – единица, репрезентирующая координацию категорий стимулов и категорий реакций. Однако физическое сходство стимулов не обусловливает их классификацию в одну категорию, не утверждает тождества между ними, а связывает их через субъекта в поведенческом значении. Сходство же между стимулами обеспечивается за счет сходства значений [195].

Деятельностный подход к определению значения, представленный в отечественной психологии, к схеме внутренней деятельности прибавляет внешне-предметную практическую деятельность, выступающую в качестве критерия субъективного отражения [67]. Выделенные Л.С. Выготским и А.Н. Леонтьевым принципы определяли значение как:

1) самостоятельная психологическая категория;

2) форма отражения действительности, выработанная человечеством и зафиксированная в вербальных и невербальных компонентах опыта;

3) развитие значений в онтогенезе как результат активного присвоения им социального опыта.

Парадигма экспериментальной психосемантики заимствована из работ по построению семантических пространств Ч. Осгуда [124], теории личностных конструктов Дж. Келли [42], теории сознания А.Н. Леонтьева [67], представления об опосредованности психического отражения формами социально-исторического опыта людей [25], [69], [144]. Психосемантический подход реализует "субъектную" парадигму, позволяя увидеть мир глазами другого человека, почувствовать его способы осмысления мира.

Психосемантический подход, или экспериментальная психосемантика, как отдельная область в отечественной психологии развивается с начала 70-х г. Основная задача экспериментальной психосемантики – это реконструкция индивидуальной системы значений, которая обусловливает восприятие мира, других людей, себя, сюда же входит изучение ее происхождения, строения, функционирования. В исследовании и описании индивидуальной системы значений, форм ее модельных представлений используют "субъективные семантические пространства", представляющие иерархизированный набор категорий, определяющих построение и содержание систем значений. Категориальная структура индивидуального сознания в данной содержательной области определяется индивидуальной, субъективной системой значений, включающей три составляющих деятельности:

1) познавательное содержание (денотат);

2) операциональное содержание;

3) аффективно-мотивационное содержание [122].

А. А. Леонтьев писал, что значение как психологический феномен есть динамическая иерархия процессов, где иерархия признаков задается порядком поиска этих признаков по степени значимости для субъекта. Считается, что субъективные оценки значения приспосабливаются к контексту текущей деятельности субъекта через категориальную установку [66], в которой иерархия признаков значения соответствует их рангам по степени информативности для исследователя и значимости для респондента. "…Информативность признаков зависит от контекста деятельности, к числу компонентов которой относятся, с одной стороны, объективные условия предметной ситуации, в которой протекает деятельность, с другой стороны, мотивы и цели, которые субъект желает достичь, в-третьих, арсенал средств, операциональный состав деятельности, которым располагает субъект. Принцип деятельностной обусловленности значения проявляется в приспособлении субъективной оценки информативности признаков значения к контексту текущей деятельности. Психологической инстанцией, осуществляющей такое приспособление, является категориальная установка" [196, с. 23].

Важный показатель семантического пространства – содержание выделенных факторов, которые могут быть в одной содержательной области различными для разных испытуемых. Семантические пространства построены на базе оценок конкретной содержательной области, "имплицитной теории" этой области. Содержание факторов семантического пространства отражает ведущие основания классификации предметной и социальной действительности, принятой в определенной культуре и усвоенной данным конкретным индивидом.

Действительность репрезентирована субъекту через призму чувственной модели мира (перцептивный образ) или через знаковые, концептуальные модели, и в этом плане для наивного, не рефлексирующего субъекта действительность оказывается представленной некоторой моделью мира, "слитной" с этой моделью [123]. Таким образом, знание субъектом личностных конструктов и компонентов относится к рефлексии, к выделению им средств познания и самопознания. Под отчетливо осознаваемыми, представленными в сознании личностными конструктами, компонентами "рефлексивного Я", представлениями индивида о себе понимается содержание факторов семантического пространства, построенного на основе бинарных оппозиций, предложенных испытуемым для категоризации себя и других [122].

5.2.5. Выводы

Итак, выявлено несколько основных тенденций к дефинированию образа-Я который рассматривался как: набор отдельных модальностей рассматриваемых в рамках взаимодействия человека как биологического существа и социума в различных плоскостях; понятие тождественное Я-концепции; составляющая Я-концепции включающая когнитивный, аффективный, конативный компонент; образование тождественное "Я" представляющее Я-процессы; динамически организованная когнитивно-аффективно-исполнительная подсистема, в которой ментально репрезентируются межличностные отношения; множество автономных позиций представленные субмодальностями "Я"; часть многоуровневой системы Я-концепции, включающей ее функционирование на различных ее "планах"; элемент Я-концепции включающий ее когнитивный компонент.

Образ-Я является интегративной личностной характеристикой, обеспечивающей акты целеполагания и активной деятельности субъекта. Образ-Я включает четыре компонента:

1. Компонент, включающий жизненные смыслы.

2. Когнитивный компонент.

3. Аффективный компонент.

4. Конативный компонент обеспечивающие его "существование".

Когнитивный компонент образа-Я включает следующие модальности:

– социально-ролевые (Я-личность, Я-семьянин, Я-профессионал);

– "развития" (Я реальный, Я идеальный);

– временные – темпоральные (Я в прошлом, Я в настоящем, Я в будущем), обеспечивающие его внутреннюю и внешнюю адаптацию.

Обеспечивая как внешнюю так и внутреннюю адаптацию личности образ-Я функционирует как система с эталонными представлениями личности относительно себя и системой внешних требований к себе. Результатом могут выступать трудности в определении своей идентичности, а как следствие личностные кризисы, варьирующие по степени продолжительности и глубине личностных трансформаций. Анализ изменений образа-Я проводился в системе конотативных значений, которые выступают в качестве критерия субъективного отражения приспосабливающегося к контексту текущей деятельности субъекта. Данный подход реализует субъектную парадигму в психологии и позволяет исследовать образ-Я через индивидуальные структурно-содержа-тельные характеристики личности.

5.3. Экстремальные условия и профессиональная
деятельность личности

Исследование взаимоотношения экстремальных условий и личности, обусловленное особенностями образа-Я и стилевыми особенностями деятельности как системы, может обеспечить эффективную психологическую поддержку личности. Исследование проводилось в рамках субъектного подхода. Человек рассматривается как субъект деятельности в контексте специфических ее условий, активно изменяющийся как личность под воздействием этих условий и сам корректирующий степень их субъективной экстремальности через формирование адекватного стиля профессиональной деятельности.

5.3.1. Психологические подходы к изучению
и определению экстремальных условий

В современных исследованиях существует несколько подходов к пониманию экстремальных условий и их составляющих. Проведенный анализ позволил выявить несколько подходов к определению экстремальных условий:

1. Экстремальные условия приравниваются к чрезвычайным ситуациям, классифицируясь по характеру воздействия внешней среды.

2. Экстремальные условия, требующие напряжения физиологического или психического (аналогично понятию стресса Г. Селье).

3. Экстремальные условия как система "человек в ситуации", где условия воздействия внешней среды и личность рассматриваются как целостная система.

Ц. П. Короленко [55] относит к экстремальным условиям те, которые "находятся на грани переносимости и имеют высокую способность к нарушению адаптации". К ним он отнес крайние естественные воздействия: температуру, ветер, электромагнитные колебания, атмосферное давление, а также другие воздействия, ставящие организм на грань переносимости. А. П. Авцын, Э. Э. Кениг [2] выделяют понятие экстремальных ситуаций как чрезвычайных в плане возможного неблагоприятного воздействия на человеческий организм. Как пишет в своей книге В. И. Лебедев [64], в результате популяризации теории стресса Г. Селье появилась тенденция относить к "экстремальным условиям" все ситуации, в которых требуется напряжение физиологических или психических процессов. С такой точкой зрения, отмечает он, "нельзя согласиться полностью, так как грань, отделяющая обычные условия жизни от измененных, становится при этом расплывчатой, неопределенной". С напряжением, стрессом мы сталкиваемся в повседневной жизни довольно часто. Например, при физической работе, при решении ряда проблемных ситуаций и т. д. стресс является не только нормальным, но даже необходимым условием жизни и деятельности человека.

Границей, отделяющей обычные условия от экстремальных, он считает такие ситуации, в которых под воздействием психогенных (т. е. актуализирующих психические реакции) факторов психофизиологические и социально-психологические механизмы, исчерпав резервные возможности, более не могут обеспечивать адекватное отражение и регуляторную человеческую деятельность. Иными словами, когда происходит разрушение адаптивного барьера, "ломка" динамических стереотипов в центральной нервной системе, и наступает психическая дезадаптация или кризис.

Поэтому под экстремальной ситуацией В. И. Лебедев предлагает понимать изменение условий среды вокруг человека, происходящее в течение короткого периода времени и приводящее его к персональному порогу адаптированности. Ведь именно достижение персонального порога адаптированности ставит человека на грань, на которой создается опасность его жизни и здоровью.

Экстремальные условия также характеризуются измененной афферентацией, информационной структурой, социально-психо-логическими ограничениями и наличием фактора риска. На человека воздействуют семь основных психогенных факторов: монотония, измененные пространственная и временная структуры, ограничения личностно-значимой информации, одиночество, групповая изоляция (информационная истощаемость партнеров по общению, постоянная публичность и др.) и угроза для жизни.

В процессе адаптации к экстремальным условиям принято выделять следующие этапы, характеризующиеся сменой эмоциональных состояний и появлением необычных психических феноменов: подготовительный, стартового психического напряжения, острых психических реакций входа, психической переадаптации, завершающего психического напряжения, острых психических реакций выхода и реадаптации. В генез необычных психических состояний четко прослеживаются антиципация в ситуации информационной неопределенности (этап стартового психического напряжения и завершающий этап); ломка функциональных систем анализаторов, сформировавшихся в процессе онтогенеза или длительного пребывания в экстремальных условиях, нарушения протекания психических процессов и изменения системы отношений и взаимоотношений (этап острых психических реакций входа и выхода), активная деятельность личности по выработке защитных (компенсаторных) реакций в ответ на воздействие психогенных факторов (этап переадаптации) или же восстановление прежних стереотипов реагирования (этап реадаптации) [137].

При увеличении времени пребывания в измененных условиях и жестком воздействии психогенных факторов, а также при недостаточно высокой нервно-психической устойчивости и отсутствии мер профилактики этап переадаптации сменяется этапом глубоких психических изменений, характеризующихся развитием нервно-психических расстройств. Между этапами переадаптации и глубоких психических изменений имеется промежуточный этап неустойчивой психической деятельности, характеризующийся появлением предпатологических состояний. Это состояния, не обособившиеся еще в строго очерченные нозологические формы нервно-психических заболеваний, что позволяет рассматривать их в рамках психологической нормы. Исследования в области экстремальной психологии имеют своей задачей совершенствование психологического отбора и психологической подготовки для работы в необычных условиях существования, а также разработку мер защиты от травмирующего воздействия психогенных факторов.

Выделяют несколько типов экстремальных ситуаций:

1) объективно экстремальные ситуации (трудности и опасности в них исходят из внешней среды, возникают перед человеком объективно);

2) потенциально экстремальные ситуации (опасность выражается как скрытая угроза);

3) лично спровоцированные экстремальные ситуации (опасность порождается самим человеком, его намеренным или ошибочным выбором, поведением);

4) воображаемые экстремальные ситуации (не несущие опасности, угрозы ситуации).

Помимо ситуаций А.М. Столяренко выделяет группы факторов психогенного риска: экстремальные материально-обстановочные факторы, социально-обстановочные факторы, содержательные элементы деятельности как экстремальный фактор, организационные и операциональные элементы деятельности, выступающие экстремальными факторами [160]. П. А. Корчемный выделяет такие факторы риска, как:

1) внешние факторы – макропространство;

2) уровень руководства;

3) субъективно-экстремальные факторы [56].

Исходя из предмета и объекта нашего исследования, сосредоточим внимание на основных отличительных особенностях вышеперечисленных условий, т. е. на то, что характерно для деятельности органов внутренних дел. Чрезвычайные происшествия и обстоятельства (ситуации) создают особые (экстремальные) условия, во время которых в значительной степени (а иногда и коренным образом) изменяется содержание выполняемых задач, возникает необходимость в использовании новых подходов к оценке взаимовлияния экстремальных ситуаций и субъекта деятельности.

Следовательно, в понятие "условия" кроме элементов обстановки включается деятельностный аспект, что отличает "условия" от понятия "ситуация", имеющею нейтральное по отношению к деятельности значение.

А. Н. Леонтьев предостерегал "против понимания деятельности человека как отношения, существующего между человеком и противостоящим ему обществом. Для человека общество якобы составляет лишь ту внешнюю среду, к которой он вынужден приспосабливаться, чтобы не оказаться неадаптированным и выжить. При этом упускается главное – то, что в обществе человек находит не просто внешние условия, к которым он должен приспосабливать свою деятельность, но что сами эти общественные условия несут в себе мотивы и цели его деятельности, ее средства и способы; словом, что общество производит деятельность образующих его индивидов [67].

В данном исследовании внимание акцентировано на характере изменений, которым подвергается представление о себе личности в экстремальных условиях, укладывающихся в границы психологической нормы для измененных условий существования. Эти ситуации, по мнению А. М. Столяренко, можно классифицировать как системно-структурную и как системно-функциональную модель, в которой человек выступает в функциональной целостности с экстремальной ситуацией.

Так, системно-структурная модель экстремальной ситуации с точки зрения системного подхода рассматривается как особая внешне-внутренняя система "человек в ситуации". Для данной системы характерна глубокая функциональная целостность, а поведение человека является интегральным, системным продуктом ее функционирования. Одной из основных характеристик в системе "человек – обстановка" в компоненте "человек" является его образ-Я. Структура ситуации включает:

– обстановочные составляющие (экстремальных условий); личностные составляющие (образ-Я);

– деятельностные составляющие (намерения и поведение).

В системно-функциональной модели экстремальных ситуаций человек в ситуации выступает как единая система "человек в ситуации". Психологическая включенность человека в ситуацию может быть связана с рядом психологических явлений: пониманием и оценкой человеком ситуации и ее отдельных факторов; оценкой значимости ситуации и отношения к ней; мотивацией активности в ситуации; мобилизованностью; адекватностью решений, поведения и действий; психическим состоянием человека; активным проявлением личностью саморегуляции [160].

Взаимодействие структурных компонентов характеризуется причинно-следственными зависимостями (функциональными мо-делями). А. Н. Столяренко выделяет следующие виды функциональных моделей: динамика системы "человек в ситуации" протекает как единство обстановочных, личностных и поведенческих структурных компонентов; обстановочные факторы детерминируют личностные и поведенческие; личностные факторы играют детерминирующую роль по отношению к обстановочным, и как следствие – поведенческим реакциям человека (происходит личностное опосредование объективных характеристик системы). В любой ситуации человек проявляет себя как личность, детали обстановки и частные обстоятельства подчиняются ему.

Данная модель может быть описана в концепции метаиндивидуального мира Л. Я. Дорфмана [38] и может служить новым полиситемным основанием для понимания специфики деятельности субъекта в экстремальных условиях. Концепция Л. Я. Дорфмана позволяет "преодолеть разрыв между онтологическими сущностями индивидуальности и объектов мира". Личность и окружающий мир взаимодействует как целостное образование, с одной стороны, и как подсистема – с другой. Согласно его концепции метаиндивидуального мира "поле взаимодействий индивидуальности с объектами ее мира является достаточно широким и может совершаться как на полюсе индивидуальности, так и на полюсе объектов ее мира.

Своеобразие взаимодействий на полюсе объектов мира обнаруживается, во-первых, в том, как индивидуальность ассимилирует объекты мира, будучи в одних случаях самостоятельной системой, а в других – подсистемой мира. Во-вторых, в том, как сопрягаются при этом системные и онтологические статусы у индивидуальности и у объектов мира, так как в метаиндивидуальном мире между системными и онтологическими способами существования индивидуальности и объектов ее мира имеют место их неполные совпадения (индивидуальность и объекты ее мира проникают друг в друга как системы, но не как онтологические сущности). В то же время именно взаимопроницаемость индивидуальности и объектов ее мира как систем (и подсистем) позволяет преодолевать разрыв между онтологическими способами их существования.

Этот онтологический разрыв, по мнению Л.Я Дорфмана, "преодолевается в одних случаях благодаря тому, что индивидуальность как система покрывает онтологические сущности ее самости и объектов ее мира. В других случаях мир как система перекрывает онтологические сущности объектов ее мира и индивидуальности как его подсистемы". В первом случае ведущая роль отводится онтологическому статусу индивидуальности, а во втором онтологическому статусу объектов мира. Индивидуальность как система в самой себе содержит источники детерминации ее активности и одновременно является носителем этой активности. Индивидуальность как подсистема также является носителем активности, но источники ее детерминации локализуются во взаимодействующих с ней системах, то есть в объектах мира. Вместе с тем в обоих случаях предметом индивидуальной активности выступают объекты мира".

Это означает: во-первых, что следует различать несколько форм активности в зависимости от локализации источников их детерминации; во-вторых, источники активности и предметы активности распределяются между взаимодействующими системами, когда индивидуальность проявляет себя в качестве системы. Сами источники активности и предметы активности индивидуальности локализуются в объектах мира, когда она выступает в качестве их подсистемы; в-третьих, "активность совершает одновременные воздействия на один и тот же объект различным образом в зависимости от источников ее детерминации: в одних случаях в этом объекте вскрываются его актуальные и потенциальные признаки в согласии с его имманентными законами существования, а в других – объект подвергается субъектным трансформациям в согласии с имманентными законами существования индивидуальности" [38].

В метаиндивидуальном мире индивидуальность и ее мир выступают одновременно и как субстраты и как системы (рисунок 5.31). Субстрат индивидуальности – это морфологический субстрат, включающий биохимические, физиологические, соматические свойства системы. Субстрат мира – тот же морфологический субстрат, если подразумевается другой человек или физические, механические и т.п. свойства, если в качестве мира рассматриваются вещи и предметы (экстремальные условия). Индивидуальность и ее мир физически разделены, и их субстраты дискретны.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 02.emf$

Рисунок 5.30 - Структурное отражение экстремального условия

с входящими в него элементами (образ-Я и экстремальная

ситуация)

Системы являются надсубстратными и внечувственными образованиями. Образ-Я как система – это область функций, перекрывающих субстраты образа-Я и экстремальной ситуации. Образ-Я как система обособляется от образа-Я как субстрата, переходит его физические границы и ассимилирует экстремальную ситуацию. В образе-Я как системе, исполняющей роль системообразующего качества, экстремальная ситуация исполняет роль управляемой подсистемы. В свою очередь экстремальная ситуация как система – это область функций, перекрывающих субстраты экстремальной ситуации и образа-Я. Экстремальная ситуация как система обособляется от экстремальной ситуации как субстрата, переходит ее физические границы и вовлекает в свою орбиту образ-Я. В мире как системе мир исполняет роль системообразующего качества, а индивидуальность – роль управляемой подсистемы.

Таким образом, метаиндивидуальный мир организуется в полисистему в результате взаимодействия индивидуальности и ее мира в двух качествах (позициях): независимых систем, и подсистем, друг друга. Это означает, что метаиндивидуальный мир подчиняется принципу двойственности качественной определенности.

С позиций метаиндивидуального подхода к исследованию влияния экстремальных условий на образ-Я он может определяется как ментальная репрезентация метаиндивидуального мира человека. Ментальные репрезентации являются множественными, интерперсональными, позиционными, изменчивыми. Таким образом, исходя из представленных выше функциональных моделей следует, что поведение и реакции человека не задаются однозначно объективными характеристиками ситуации, а строятся исходя из особенностей взаимодействия человека и среды (сотрудников органов внутренних дел и экстремальной ситуации).

Ментальная репрезентация может быть описана через структурно-содержательные характеристики образа-Я и образа экстремальных условий в сознании, включенных в профессиональную деятельность субъекта. Однако оценить значение внутренних процессов самосознания трудно потому, что они неразрывно связаны с практической деятельностью субъекта, его взаимодействием с внешним миром. Чем активнее информационный обмен между индивидом и средой, тем меньше у него оснований: задумываться о самом себе, делать себя объектом исследования. Это предполагает важность исследования наряду с образом-Я образа условий, в которых он выполняет профессиональные задачи.

Таким образом, для исследования обозначенной выше проблематики нами были дифференцированы экстремальные условия и экстремальные ситуации. Экстремальные ситуации представляют именно средовые воздействия, а экстремальные условия являются экстремальными ситуациями представленными в личностном семантическом пространстве субъектов. Другими словами, экстремальные условия – это экстремальные ситуации, интегрированные в системе значений и личностных смыслов личности.

5.3.2. Образ-Я и стиль профессиональной деятельности
в экстремальных условиях

Отношение личности к себе возникает как результат деятельности самосознания, являясь в то же время одним из фундаментальных ее свойств, значительно влияющих на формирование содержательной структуры и формы проявления целой системы других психических особенностей личности. Адекватно осознанное и последовательное эмоционально-ценностное отношение личности к себе является центральным звеном ее внутреннего психического мира, создающим его единство и целостность, согласовывая и упорядочивая внутренние ценности личности, принятые ею в отношении себя [190] реализуя "устойчивое "сквозное" целостное психическое образование включающее сознательные и бессознательные механизмы пассивной и активной адаптации человека к среде" [165, с.148].

Понятие стиля профессиональной деятельности, по мнению Б. А. Вяткина, В. А. Колга, В. С. Мерлина, Е. Н. Пряжникова, А. Н. Демина и др., может включать эмоционально-ценностное отношение личности к себе, возникающее на основе переживаний, включенных в рациональные моменты самосознания, разнообразные чувства, эмоциональные состояния, пережитые в разное время, в разных жизненных обстоятельствах в связи с размышлением о себе, понимание самого себя и т. д. Включаясь в самопознание стилевые особенности деятельности эта эмоциональная сфера самосознания на более или менее зрелом уровне развития делает его как по способу осуществления, так и по своему результату более тонким и совершенным.

Большая часть пережитого из области отношения личности к себе в свернутом виде переходит в сферу неосознаваемого и существует в форме внутренних возможностей, эмоциональных резервов, потенций и актуализируется при определенных условиях, включаясь в эмоциональную жизнь личности в настоящем, создавая своеобразную апперцепцию ее эмоциональной жизни в будущем [190]. И. С. Кон поднимает вопрос о том, может ли индивид адекватно воспринимать и оценивать себя в связи с проблемой соотношения главных функций самосознания – регуляторно-организующей и эго-защитной. Чтобы успешно направлять свое поведение, субъект должен обладать адекватной информацией как о среде, так и о состоянии и свойствах своей личности. Напротив, эго-защитная функция ориентирована преимущественно на поддержание самоуважения и стабильности образа-Я даже ценой искажения информации. В зависимости от этого один и тот же субъект может давать как адекватные, так и ложные самооценки. Пониженное самоуважение невротика – это мотив и одновременно самооправдание ухода из деятельности, тогда как самокритика творческой личности – стимул к самосовершенствованию и преодолению новых рубежей [53].

Структура "феноменального Я" зависит от характера тех процессов самопознания, результатом которых она является. Так, процессы самопознания включены в более объемлющие процессы общения человека с другими людьми, в процессы деятельности субъекта. От того, как будут поняты эти процессы и каким, следовательно, предстанет в исследовании сам субъект, носитель самосознания, зависят и результаты анализа его представлений о себе, его образов-Я, его отношение к самому себе [185]. Развитое и дифференцированное позитивное самоотношение предполагает самоприятие одновременно в двух ценностно-смысловых позициях, модусах личности: в модусе активного самоэффективного, "успешного Я" и в модусе спонтанного, любящего, "теплого" Я. Парциальное, или фрагментарное, самоотношение реализуется посредством усечения одной из осей целостного самоотношения – аутосимпатии или самоуважения [154].

Признание и принятие всех аспектов своего "аутентичного Я" в противоположность "условному самопринятию" обеспечивает интегрированность Я-концепции, утверждает "Я" в качестве мерила самого себя и своей позиции в жизненном пространстве. Внутренний диалог здесь выполняет функцию прояснения и утверждения самоидентичности, а его конкретные формы, причины возникновения и мотивы указывают на степень гармоничности – противоречивости, зрелости самосознания. Психологические конфликты тогда становятся препятствием личностному росту и самоактуализации, когда прерывается, "расщепляется" взаимодействие, диалог образов-Я, каждый из которых, являясь существенной частью Я-концепции, силится "заявить о себе", "заговорить", "быть услышанным", но не принимается за свой, отторгается или защитно трансформируется. Возможно возникновение конфликта между любыми образовавшимися в результате дихотомического противопоставления аспектами личности, втянутыми в реципрокные отношения.

Степень психологической дифференциации можно представить как измерение, один из полюсов которого означает высокую степень четкости (артикулированности) и автономности подструктур Я-концепции (частных самооценок и образов-Я), их иерархизированность и относительную устойчивость, упорядоченность и сбалансированность их взаимодействия, а противоположный полюс – "размытость", "нечеткость", "синкретизм", низкую специализацию, отсутствие иерархических связей и сбалансированных взаимодействий [104], [133]. На феноменологическом уровне большей дифференцированности соответствует большая осознанность и подконтрольность аффективных переживаний и телесного опыта, их опосредованность и представимость на языке значений и индивидуальных личностных смыслов. Следствием психологической недифференцированности и зависимости, составляющих основное системообразующее свойство "пограничного самосознания", являются его три взаимосвязанные характеристики:

1) низкая степень расчлененности аффективной и когнитивной "образующих", высокий уровень пристрастности образа-Я и доступность его субъективным искажениям;

2) сверхзависимость от интерферирующих воздействий эмоционального отношения и оценок значимых людей, стрессодоступность (уязвимость) Я-концепции по отношению к эмоционально-травмирующему опыту;

3) "узость" и "уплощенность" системы индивидуальных значений, репрезентирующих образ-Я.

Фактором, создающим наибольший риск дестабилизации самоотношения, является низкая степень дифференцированности образа-Я и вследствие этого недостаточная автономность когнитивных и аффективных процессов, увеличивающих стрессодоступность всей системы.

На основе ряда исследований по изучению динамики когнитивного компонента профессионального самосознания слушателей вуза МВД было установлено, что по мере углубления профессионального обучения и профессионального взросления расширяется список осознаваемых субъектами собственных качеств наряду с изменением их содержательной специфики [58]. Б.Б. Косов в этой связи отмечает сближение сущностных представлений субъектов о качествах других людей и о своих собственных качествах в контексте будущей профессиональной деятельности [57]. Также отмечаются возрастание содержательной близости образа-Я и профессионального эталона и влияние содержания профессионального эталона на содержание образа-Я [146].

Депрофессионализация и личностная дезадаптация, вызванная различными неблагоприятными факторами, в том числе и экстремальными, связанными с угрозой жизни, здоровью личности или причинением смерти другому человеку, деструктивно влияет не только на физическое и духовное дальнейшее развитие человека, но и на самосознание, порождая выраженную утрату своего Я, прогрессирующее состояние незащищенности, отчаяния, никчемности, последующее проявление агрессивного и отклоняющегося поведения [189].

В исследовании А.Л. Журавлева , Е.В. Журавлевой, и В.А. Хащенко был выявлен феномен "схематизации" образа-Я, проявляющийся в сокращении используемых субъектами для самоописания характеристик, изменений в содержании представлений о себе, смене ведущих критериев самооценивания, сближении представлений личности о себе и оценок других членов группы, преимущественной ориентации на собственное Я в предпочтении партнеров по общению в результате воздействия экстремальных условий. Также было выявлено, что индивидуализированная по характеру динамика образа-Я зависит от пола, группового статуса, актуального психического состояния, опыта межличностного общения субъектов [36].

Через стиль профессиональной деятельности происходит трансляция индивидуальных характеристик образа-Я, формирующихся в процессе деятельности. Таким образом, приобретение идентичности, определяемой как тождественность человека самому себе, базирующаяся "на ощущении тождества самому себе и непрерывности своего существования во времени и пространстве и на осознании того факта, что твои тождество и непрерывность признаются окружающими", может рассматриваться не только через постепенную интеграцию образов-Я [202, с. 219], но и через формирование стиля профессиональной деятельности, тождественного представлениям личности о себе (рисунок 5.4).

$D:\Doc\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 04.emf$

Рисунок 5.4 - Функциональная модель образа-Я

Таким образом, можно сказать, что нами была формализована функциональная модель (рисунок 5.4), позволяющая рассматривать образ-Я, стиль профессиональной деятельности в экстремальных условиях как единое пространство бытия субъекта включенного в выполнение служебно-боевых задач.

5.3.3. Образ экстремальных условий в профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел

Образ профессии неразрывно связан с образом-Я и включен в него. Тип профессии субъекта определяет описание им обстоятельств и условий работы, а также предметную отнесенность его черт, что отражается в использовании общепринятых слов, различающихся в конкретных случаях в зависимости от специфики профессионального труда. "Представители разных типов живут в существенно различных субъектных мирах" [45], всегда демонстрируя более высокую дифференцированность в своей предметной области независимо от уровня их когнитивной сложности в других областях [43].

Рассматривая образ ситуаций, напрямую связанный с профессиональной деятельностью и описанием профессии как таковой, С. Т. Джанерьян выделяет две формы описания профессии: персонифицированную и неперсонифицированную (представление об определенных условиях, включенных в контекст профессиональной деятельности) [30]. В первом случае образ профессии воплощается в обобщенном образе типичного профессионала, в профессиональном типаже-стереотипе, или в схематизированном представлении о характерном для некоторой профессиональной общности типе личности [127], или в представлении о личности профессионала, или в профессиональном эталоне [146], проявляющемся через представление о выполнении наиболее типичных для нее функциональных обязанностей, что и делает возможным изучение субъективных характеристик образа экстремальных условий. В случае стереотипизированного, не наполненного личностным смыслом профессионального эталона речь идет о профессии, "с которой себя не соотносим, перечисляя привычные наборы обезличенных характеристик, проявляемых при выполнении задач. Милиционер должен быть смелым, сильным, честным. Руководитель должен быть умным, принципиальным, порядочным и т.д.". Образ экстремальных условий, связанных с профессиональной деятельностью, скорее может быть отнесен к разновидности профессионального Я-идеального. Во втором случае неперсонифицированные образы экстремальных условий могут быть широко представлены в самоописаниях по критерию преобладания в них того или иного аспекта профессии. Наиболее распространенным видом описаний человеком его профессии являются предметно-деятельностные описания. В них раскрываются процессы, результаты, достижения в деятельности [1]; осознанные человеком нормы, правила, модели своей профессии. Предметно-деятельностные описания образа экстремальных условий характерны для всех этапов профессионального становления сотрудника ОВД и обнаруживают тенденцию к доминированию по мере углубления его профессионализации [97].

Образ экстремальных условий является неотъемлемой составляющей образа профессионала, который соотносится с уровнем развития его профессионального самосознания. При высоком уровне развития самосознания профессионалов видение ими предметной области своего труда и профессиональных целей значительно шире, глубже, полнее, целостнее, чем у профессионалов с более низким уровнем развития самосознания [47].

Как доказывает А.Р. Фонарев, ни модус обладания, ни модус достижения не допускают целостного видения человеком собственной профессиональной деятельности, и только при модусе служения открывается такая возможность [176]. Крайние негативные оценки работы могут иметь место даже и при высокой успешности профессиональной деятельности, а тем более при отсутствии интереса к ней и, соответственно, при низкой психологической адаптации субъектов к новой профессиональной деятельности, выражающейся в оценочных суждениях: "тупая работа", "я теряю себя, занимаясь этим делом" [138].

Развитием личности является расширение ее бытийности – осуществление экспансии структуры личностных смыслов на внешние пространства. Признаком экспансии является структурирование личностью различных пространств среды (время, предметное пространство, пространство межличностных отношений и т.д.) в соответствии со структурными и содержательными особенностями сложившегося пространства личностных смыслов. [148, с. 2526].

Таким образом, опираясь на субъектный подход именно, личность как высший интегратор и регулятор психики определяет и направляет деятельность человека в процессе овладения внешними по отношению к личности пространствами [146, 147]. Исходя из этого, мы можем гипотетически выделить из образа профессии образ неотъемлемой ее составной части, а именно образ экстремальных условий, с которыми связана профессиональная деятельность сотрудников.

5.3.4. Исследование образа-Я и стиля профессиональной деятельности в рамках системно-когнитивного анализа

Образ-Я и стиль профессиональной деятельности в экстремальных условия рассматриваются как элементы структурно-содержательные особенности которых снижают, или повышают степень ее экстремальности. В исследовании мы исходили из базового представления о том, что человек как субъект деятельности реагирует не непосредственно на саму ситуацию, а на сложившийся у него образ этой ситуации, и эта реакция опосредована мыслями и чувствами самого человека, его целями, ценностями и мотивацией. Соответственно будем считать, что и поведение человека зависит от окружающей среды не непосредственно, а опосредованно: через изменение образа-Я, включающего, в частности, когнитивные (интеллектуальные), аффективные (эмоциональные), смысловые компоненты [81].

Проведение подобной процедуры анализа с помощью статистических методов не представлялась возможной в связи с множеством критериев, входящих в базу исследования. Однако применение метода многопараметрической типизации, реализованного в системно-когнитивном анализе и его инструментарии Универсальной когнитивной аналитической системе "Эйдос" [150], позволяет проводить анализ такого рода данных. Проблема выбора универсального критерия решается с помощью использования критерия информативности, рассматриваемого в теории информации Р. Хартли, К. Шенноном, А. Н. Колмогоровым, А. А. Харкевичем, Р. Л. Стратановичем [192], [183].

5.3.5. Выводы

Во второй главе рассмотрено понятие экстремальности включающее в себя средовой, личностный и деятельностный аспект. В средовом аспекте экстремальность ситуации подразумевает под собой угрозу к существованию или высокую способность к нарушению адаптации индивида. В личностном аспекте понятие экстремальности описывает состояния, в которых затруднено или невозможно адекватное отражение и регуляторная человеческая деятельность.

Проблема определения экстремальных условий с позиции их объективности – субъективности была решена через разведение понятий экстремальные ситуации – экстремальные условия. Экстремальные ситуации дифинировались как объективно существующие особенности условий внешней среды, а экстремальные условия как экстремальные ситуации представленные в личностном семантическом пространстве респондентов. Данный концепт позволяет рассматривать экстремальную ситуацию и субъекта как целостную систему.

Выявлена глубокая связь образа-Я с деятельностью рассматриваемой через ее стилевыми особенности, в которую включен субъект. Данная связь проявляется во всех описанных выше компонентах образа-Я постепенно интегрирующегося с ее стилевыми особенностями, что может переживаться субъектом как достижение состояния целостности и идентичности.

Образ, через который проходит описание профессиональной деятельности, включает образ профессионала, отражаемый в образе-Я субъекта. Образ экстремальных условий в свою очередь является неотъемлемой частью образа себя как профессионала, обеспечивая целостное видение своей профессиональной деятельности через включенность образа экстремальных условий в образ деятельности, а как следствие в образ-Я.

Предложен теоретический концепт многокритериальной типизации исследуемых характеристик образа-Я и стиля профессиональной деятельности основанный на мере количества информации (универсальная когнитивная аналитическая система "Эйдос").

5.4. Теоретический и технологический аппарат
исследования образа-Я и стилевых особенностей
профессиональной деятельности

В данной главе основное внимание уделено раскрытию путей исследования образа-Я и стилей профессиональной деятельности. Излагаются методы сбора, обработки и интерпретации эмпирической информации, а также представлены основные процедуры и этапы исследования.

5.4.1. Методы, этапы и выборка экспериментального исследования

Система методов, применяемых в исследовании, была определена его исходными методологическими предпосылками, а также целями и задачами как всего исследования, так и отдель-ных его этапов. Психодиагдиагностический инструментарий ис-следования включал в себя:

– метод, репертуарных решеток Дж. Келли;

– метод, личностного (семантического) дифференциала (ЛД) НИИ им. В. М. Бехтерева;

– семантического дифференциала состояний сотрудников специальных подразделений;

– методики исследования системы жизненных смыслов В.Ю. Котлякова;

– шкалы оценки тяжести "боевого опыта" Т. Кина;

– теста Куна – Макпартленда "Кто Я?".

Названные выше методы были скорректированы для исследования образа-Я и стилевых особенностей профессиональной деятельности сотрудников в экстремальных условиях (прил. 1).

1. Авторская анкета оценки интенсивности экстремальных ситуаций, в которую были включены вопросы из шкалы оценки тяжести "боевого опыта" Т. Кина [96] и элементы, выделенные с помощью теста репертуарных решеток Дж. Келли у сотрудников органов внутренних дел, принимавших участие в антитеррористических мероприятиях.

2. Авторская анкета оценки стиля профессиональной деятельности – субъективной оценки эффективности профессиональной деятельности сотрудников составлена на основе перечня квалификационных требований при проведения испытаний на присвоение квалификационных разрядов сотрудникам [128]. Анкета была также дополнена экспертными оценками, полученными с помощью метода репертуарных решеток Дж. Келли.

3. Оценочная решетка (для исследования структурно-содержа-тельных характеристик когнитивного компонента образа-Я) была сформирована на основе ответов респондентов по тесту Куна – Макпартленда "Кто Я?" ("Двадцать ответов"), позволившему выявить ведущие модальности когнитивного компонента образа-Я (Я-реальное, Я-идеальное, Я-профессиональное и т.п.) и методики личностного (семантического) дифференциала (ЛД), адаптированной в психоневрологическом институте им. В.М. Бехтерева. По столбцам располагались модальности образа-Я, по строкам – биполярные конструкты ЛД.

4. Методика семантического дифференциала состояний использовалась для выявления структурно-содержательных особенностей аффективного компонента образа-Я. Данная методика была получена на выборке из сотрудников, выполнявших служебно-боевые задачи в экстремальных условиях [153].

5. Методика исследования системы жизненных смыслов В.Ю. Котлякова применялась для оценки "предельных смыслов" [71]. Рассматриваемый слой образа-Я был исследован с помощью отдельной методики. Испытуемым предлагалось сформулировать ведущий смысл своей собственной жизни, каким он им представляется на момент исследования.

При проведении экспериментального исследования уровень валидности контролировался за счет использования квазиэкспериментального плана с предварительным и итоговым тестированием на различных выборках, включающим учет результатов шести групп сотрудников, сформированных по критериям интенсивности экстремальных условий и стилям профессиональной деятельности. Использование данного экспериментального плана позволило контролировать источники угрожающие внутренней валидности экспериментального исследования (эффект тестирования, состав групп, регрессию).

Внутренняя валидность также контролировалась через распределение отдельной группы сотрудников (30 чел.) по уровням интенсивности экстремальных условий и стилям профессиональной деятельности "в слепую" по показателям компонентов образа-Я, а затем по полученным данным сравнивались с показателями интенсивности экстремальных условий и стиля профессиональной деятельности, выставленными самими сотрудниками. В 93,2% (р ≤ 0,003 Пирсон) случаев результаты классификации респондентов с помощью дискриминантного анализа "вслепую" совпадали с данными в анкете сотрудников по критерию интенсивности экстремальных условий и в 89,4% (р ≤ 0,011 Пирсон) случаев по критерию стиля профессиональной деятельности. Внешняя валидность дополнительно контролировалась методом дискриминантного анализа (р ≤ 0,001 χ²– Фридман).

Внешняя валидность дополнительно контролировалась методом дискриминантного анализа, который позволил подтвердить статистически значимые различия в оценках респондентов образа-Я, однородность групп респондентов, выделенных по критерию интенсивности экстремальных ситуаций, стиля профессиональной деятельности, и релевантность используемого инструментария для оценки интенсивности экстремальных ситуаций, связанных с выполнением профессиональных задач сотрудниками.

Схема экспериментального исследования состояла из четырех элементов:

1. Разработка критерия оценки интенсивности экстремальных ситуаций. В результате использования репертуарного теста Дж. Келли и шкалы "боевого опыта" Т. Кина были получены утверждения респондентов, описывающие набор наиболее часто встречающихся экстремальных ситуаций. Далее выделенные утверждения, касающиеся интенсивности экстремальных ситуаций, были подвергнуты процедуре факторного анализа (с varimax вращением). В результате была получена двухфакторная модель, в которой фактор 1 – АП: "активное позиционирование личности относительно деятельности в экстремальных условиях" , а фактор 2 – ПП: "пассивное позиционирование личности относительно деятельности в экстремальных условиях".

Фактор 1– АП (60,829%): 1. Сколько раз Вы принимали участие в задержании невооруженного преступника? (0,971). 2. Сколько раз Вы принимали участие в задержании вооруженного преступника? (0,959). 7. Сколько раз Вы наблюдали, как кто-то был убит или ранен во время выполнения служебно-боевых задач? (- 0,925). 3. Сколько раз Вы принимали участие в пресечении массовых беспорядков? (0,912). 4. Сколько раз Вы принимали участие в "зачистке" или выполняли другое задание в условия повышенной опасности? (0,887). 6. Сколько раз Вы применяли оружие на поражение? (- 0,526).

Фактор 2 – ПП (31,515%): 8. Сколько раз Вы подвергались опасности быть убитым или раненым, попадали в засаду, в другие очень опасные ситуации? (0,904). 5. Сколько человек в Вашем подразделении было убито, ранено, или пропало без вести во время выполнения служебно-боевых задач? (- 0,871).

2. Разработка критерия стиля профессиональной деятельности – субъективной оценки эффективности профессиональной деятельности сотрудников. Данный критерий был сформулирован на основе нормативных документов, используемых при аттестации сотрудников [128], и метода репертуарных решеток Дж. Келли. В качестве элементов были использованы ситуации, в которых сотрудники должны уметь демонстрировать определенные знания и навыки. Конструктами выступали сами необходимые качества и навыки, формируемые в процессе подготовки людей. Конструкты выявлялись с помощью стандартной процедуры (методом триад) и далее были обобщены по принципу близости к семантическому ядру экспертных оценок в соответствии с задачами экспериментального исследования.

Выделенные характеристики, направленные на выявления субъективной оценки профессиональной эффективности, также были подвергнуты процедуре факторного анализа. В результате выделенная трехфакторная структура включала показатели, описывающие стиль профессиональной деятельности – общую субъективную оценку профессиональной эффективности личности:

Фактор 1– НПБ – "Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей" (37,621%):

1. Законодательные и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, нормативные правовые акты МВД России (0,968).

2. Нормативные правовые акты, регламентирующие порядок применения и использования боевого ручного стрелкового оружия, физ. силы, спец. средств, средств индивидуальной защиты и активной обороны (0,975).

3. Свои должностные обязанности и права, особенности оперативной обстановки и ее состояние на обслуживаемом участке, территории органа внутренних дел (0,929).

4. Формы и методы взаимодействия с сотрудниками других служб,

подразделений, учреждений правоохранительных органов и общественностью при решении служебных задач (0,927).

7. Ориентируюсь в оперативной обстановке и могу принимать правильные решения (- 0,605).

Фактор 2 – ИБО "Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи" (22,407%).

12. Имею навыки оказания доврачебной и иной неотложной медицинской помощи (0,789).

10. Владею боевым ручным стрелковым оружием (0,876).

11. Владею боевыми приемами борьбы (0,876).

9. Применяю и использую огнестрельное оружие, физическую силу, специальные средства в борьбе с преступностью в соответствии с законодательно-правовыми актами Российской Федерации и иными нормативными документами (0,063).

6. Пользуюсь средствами индивидуальной защиты и активной обороны (0,062).

Фактор 3 – ВСГ "Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, рассмотрения жалоб и т.п." (18,080 %).

8. Основы профессиональной этики и психологии общения с различными категориями граждан (0,800).

5. Порядок рассмотрения предложений, заявлений, жалоб граждан (0,550).

3. Конструирование оценочной решетки для исследования когнитивного компонента образа-Я личности. На данном этапе исследования в качестве инструмента были использованы тест Куна – Макпартленда "Кто Я?" и методика личностного (семантического) дифференциала (ЛД), адаптированная в психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева. Применение теста "Кто Я?" Куна-Макпартленда позволило выделить такие модальности образа-Я как: "Я-реальное", "Я-идеальное", "Я-профессио-нал" и др. Также в оценочную решетку вошли элементы образа-Я, отражающие временные категории "Я десять лет назад", "Я в настоящем", "Я через десять лет", описывающие образ-Я с позиций относительно отдаленных прошлых событий, настоящего времени и относительно долгосрочных перспектив в представлениях о развитии своего образа-Я в будущем ("Я через десять лет"). Данные модальности образа-Я были использованы как элементы оценочной решетки, каждый из которых был описан по двадцати одной биполярной шкале – конструкту личностного семантического дифференциала: "обаятельный – непривлекательный", "сильный – слабый" и др.

4. Респонденты были классифицированы по критериям:

1. Показатель интенсивности экстремальных ситуаций варьировал от одного до восьми (таблица 5.2; рисунок 5.2). Каждый уровень включал определенную сумму ответов респондентов по восьмибальной шкале и оценивался как: уровень 1 (очень слабая интенсивность экстремальных ситуаций) 0–2 балла; уровень 2 (слабая интенсивность экстремальных ситуаций) 3–6 балла; уровень 3 (средняя интенсивность экстремальных ситуаций) 7–10 баллов; уровень 4 (умеренная интенсивность экстремальных ситуаций) 11–14 баллов; уровень 5 (сильная интенсивность экстремальных ситуаций) 15–18 баллов; уровень 6 (очень сильная интенсивность экстремальных ситуаций) 19–22 баллов; уровень 7 (23–26 баллов); уровень 8 (27–31 баллов), где (1) экстремальные ситуации практически не встречались, (8) респондент активно выполнял профессиональные задачи в экстремальных ситуациях.

Таблица 5.2 - Показатели расстояний между выделенными градациями

(λ - Вилкса), показатели статистической значимости различий между

градациями критерия (по критерию χ2 – Фридмана)по интенсивности

экстремальных условий

Тест функций	λ - Вилкса	χ²– Фридмана	df	Р
1-6	0,000	3038,618	1164	0,000
2-6	0,000	2375,751	965	0,000
3-6	0,000	1771,352	768	0,000
4-6	0,000	1238,592	573	0,000
5-6	0,003	754,944	380	0,000
6	0,062	371,136	189	0,000

Рисунок 3.3 - График канонических дискриминантных функций с

групповыми центроидами в качестве градаций по интенсивности

экстремальных условий

В принятой выборке респондентов показатель интенсивности экстремальных условий варьировал от одного до шести, между всеми шестью градациями (уровнями интенсивности экстремальных условий) наблюдаются различия, выраженные на высоком уровне статистической значимости (таблица 5.3, рисунок 5.6), что позволяет судить о высокой рельефности индивидуальных структурно-содержательных характеристик образа-Я личности.

Таблица 5.3 - Показатели расстояний между выделенными градациями
(λ - Вилкса), показатели статистической значимости различий между градациями критерия (по критерию χ2 – Фридмана) по стилю
профессиональной деятельности

Тест функций	λ - Вилкса	χ²– Фридмана	df	Р
1-5	0,000	1759,386	970	0,000
2-5	0,000	1211,654	772	0,000
3-5	0,002	838,347	576	0,000
4-5	0,024	501,085	382	0,000
5	0,207	211,307	190	0,138

Рисунок 5.4 - График канонических дискрименантных функций с

групповыми центроидами в качестве градаций по стилю

профессиональной деятельности

2. Стиль профессиональной деятельности – субъективная оценка профессиональной эффективности вычислялась по средним значениям показателей респондентов относительно "знания нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей", наличия "навыков использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи" и "умения взаимодействовать с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, рассмотрения жалоб и т. п.". Таким образом, сотрудники ОВД, оценившие свою подготовку в среднем на один балл, были отнесены к стилю профессиональной деятельности – 1, сотрудники, оценившие свою подготовку в среднем на два балла, были отнесены к стилю профессиональной деятельности – 2 и т. д., сотрудники, оценившие свою подготовку в среднем на шесть баллов, были отнесены к стилю профессиональной деятельности – 6.

В таблице 5.3 отмечены статистически значимые различия между градациями классифицирующих признаков, на рисунке 5.6 пространственно обозначено расстояние между градациями признаков (групповой центроид) и структурно-содержательными характеристиками, описывающими образ-Я. Классификация размерности используемых шкал градаций по признакам (поведенческий компонент) проводилась с использованием дискриминантного анализа. В данном случае применение этого метода можно считать вполне корректным, так как используемые шкалы являются метрическими, а объем выборки обеспечивает нормальный характер распределения частот.

Процедура дискриминантного анализа предполагает классификацию респондентов по группам с наиболее рельефными различиями между ними на основе восьми градаций по критерию интенсивности экстремальных ситуаций (седьмая и восьмая градации не были описаны в связи с отсутствием, недостаточным количеством респондентов для проведения анализа данных) и стилей профессиональной деятельности. В качестве независимой переменной (группового центроида) выступают различные градации интенсивности экстремальных условий (рисунке 5.5) и стилей профессиональной деятельности (см. рисунке 5.6), зависимыми переменными являются показатели респондентов по методикам описывающим когнитивный, аффективный, компонент и жизненные смыслы включенные в образ-Я сотрудников. Конативный компонент образа-Я рассматривался как стиль профессиональной деятельности личности.

Использование данной процедуры позволило выявить и обозначить маркерные точки для описания образа-Я и стилевых особенностей деятельности изменяющегося в экстремальных условиях. Таким образом, на данном этапе исследования был подобран психодиагностический инструментарий, адекватный задачам исследования, обозначены его основные этапы и сформирована выборка респондентов.

Резюмируя содержание данного параграфа необходимо отметить:

1. Методы подобранные в качестве психодиагностического инструментария позволяют описать структурно-содержательные изменения образа-Я, картина образа-Я является достаточно рельефной (со значимыми статистическими различиями), что позволяет проводить дальнейший анализ опираясь на выявленные маркерные точки в которых происходит его трансформация.

2. Разработанные и предложенные нами критерии оценки интенсивности экстремальных условий и стиля профессионально деятельности отражают структурно-содержательных характеристики исследуемой предметной области и могут служить инструментом классификации респондентов по обозначенным выше параметрам.

3. Выборка респондентов отражает общие тенденции личностных трансформаций субъектов включенных в проблемную область данного исследования, за счет проверки частотных характеристик ответов респондентов на предмет нормальность распределения и дополнительной проверки процента случайного попадания респондентов включенных в группы по критериям интенсивности экстремальных условий и стилю профессиональной деятельности (см. таблица 5.2 – 5.3; рисунки 5.5 - 5.6).

5.4.2. Схема анализа данных экспериментального исследования

Анализ полученных данных проходил в русле системного подхода активно развиваемого в отечественной психологии. Принятая четырехкомпонентная модель образа-Я рассматривалась как саморегулирующаяся система, взаимодействующая с экстремальными условиями и сама являющаяся частью этих условий.

1. Полученные данные по когнитивному компоненту образа-Я были представлены в виде стандартного куба. Для его сжатия мы применили метод "растягивания в вереницу" [196]. Показатели каждого респондента, представленные в виде слоев куба, располагаются последовательно друг за другом и преобразуются тем самым из трехмерного пространства (куба) в двухмерное (прямоугольник). Таким образом, была получена таблица в которой столбцы представлены модальностями образа-Я ("Я-личность", "Я-семьянин", "Я-профессионал" и т.д.), строки – переменными (биполярными шкалами), включенными в личностный семантический дифференциал.

2. На следующем этапе была проведена факторизация данных (с еquamax вращением осей факторного пространства относительно его ортогональных поверхностей), в результате были получены структурно-содержательные характеристики по каждой исследуемой модальности когнитивного и аффективного компонента образа-Я. Материалом для факторного анализа послужили матрицы интеркорреляций, вычисленные по критерию Пирсона. Данный метод корреляционного анализа был сочтен корректным для используемых данных, так как, во-первых, данные выражены в метрической шкале, во-вторых, распределение признаков относительно нормального находилось на уровне статистической значимости по критерию Колмогорова – Смирнова в пределах 0,05 ≥ р ≥ 0,001. Число факторов определялось по критерию Кайзера (число факторов равно числу компонент собственные значения которых превышали единицу).

3. Также был проведен анализ когнитивного элемента образа-Я по каждому респонденту в отдельности. В качестве критериев для интерпретации выступили "рыхлость" и "жесткость" когнитивного компонента образа-Я. Выделение структуры оценочной решетки осуществлялось на основе коэффициентов корреляции между оценками отдельных элементов образа-Я по всем конструктам. Критерий в данном случае обозначается как "жесткость – рыхлость" образа-Я. Рыхлой считается система, в которой мало статически значимых связей между конструктами, жесткой – система, в которой много статистически значимых связей между конструктами.

Система отношений человека является целостной, и это находит отражение в корреляционных связях между конструктами. Если относительное число значимых связей невелико (< 20%), можно сделать вывод о нарушении целостности (рыхлости) системы отношений. Такая организация системы конструктов затрудняет интерпретацию внешнего мира, прогноз поведения других людей и собственных взаимоотношений с ними, рыхлая система конструктов наблюдается при различных формах психической дезадаптации [24]. Жесткая система конструктов обусловливает чрезмерную категоричность в оценках людей и в интерпретации внешнего мира. Такая организация конструктов не позволяет человеку быть достаточно объективным и гибким при объяснении тех или иных поступков окружающих. Это приводит к ухудшению контактов и повышает вероятность возникновения конфликтов.

Процедура оценки степени "рыхлости – жесткости" системы конструкта может выглядеть следующим образом. В матрице корреляций сводятся к нулю все коэффициенты, не достигающие значимого уровня (5%). После в статистической программе SPSS скорректированная интеркорреляционная матрица подверглась процедуре кластерного анализа (использовался метод дальнего соседа), полученная дендрограмма позволяет сделать предварительные выводы о форме связей между конструктами [19], [178].

Жесткость системы конструктов увеличивается по мере нарастания психической напряженности в состоянии острого стресса, вызванного проблемной психологической ситуацией. При включении в процесса адаптации личности (в экстремальных условиях) жесткость системы конструктов снижается. У большинства обследуемых значимыми можно считать коэффициенты корреляции, превышающие 0,3, если менее 20% всех связей превышает данный порог значимости, то система считается рыхлой. Если более 50% корреляций превышает порог значимости, то система считается жесткой. В норме, при спокойном эмоциональном состоянии, доля значимых корреляций колеблется от 25 до 35% [24].

4. Следующим этапом анализа данных экспериментального исследования являлось выявление характеристик образа-Я сотрудников в экстремальных условиях и их влияния на стиль профессиональной деятельности. Предметом анализа служили три модели (рисунок 5.5).

Проведение подобной процедуры анализа с помощью статистических методов не представлялась возможной в связи с множеством критериев, входящих в базу исследования. Однако применение метода многопараметрической типизации, реализованного в системно-когнитивном анализе и его инструментарии Универсальной когнитивной аналитической системе "Эйдос" [150], позволяет проводить анализ такого рода данных. Проблема выбора универсального критерия решается с помощью использования критерия информативности, рассматриваемого в теории информации Р. Хартли, К. Шенноном, А.Н. Колмогоровым, А. А. Харкевичем, Р.Л. Стратановичем [192], [183].

А. Г. Шмелевым были обозначены трудности применения критерия меры количества информации Р. Шеннона, связанные с независимостью числа классов, выделенных по критерию полноты воспроизводимости материала, и числа классов, выделенных по критерию "информационной емкости материала" Р. Шеннона [192]. В нашем исследовании данная проблема не фигурирует, так как в качестве материала для анализа по критерию информативности Р. Шеннона выступают данные, уже классифицированные на предыдущих этапах по критериям интенсивности воздействия экстремальных ситуаций и стилю профессиональной деятельности. Мы пошли по пути "укрупнения" символьных единиц, анализируемых по критерию информативности. Смысловое пространство образа-Я, представленное биполярными дескрипторами ЛД, было сформировано в факторные модели на основе интеркорреляционных матриц (прил. 2, 4, 6, 8, 10, 12, 14, 16, 18, 20, 22, 24), и лишь затем факторы были классифицированы по критерию информативности (т. е. значимости для респондентов). Факторы с наиболее высокими показателями информативности интерпретировались как категориальные установки субъекта и анализировались как отдельно по каждой модальности образа-Я так и по ведущему его компоненту.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\Drawing1.emf$ Рисунок 5.31 - Схема 1 – исследование образа-Я в экстремальных

условиях; схема 2 - исследования стилевых особенностей профессиональной деятельности через образ-Я; схема 3 - исследование характера изменений стилей профессиональной деятельности в экстремальных условиях

Портреты классов по критерию информативности рас-познавания представляют собой списки признаков в порядке убывания содержащегося в них количества информации о принадлежности к этим классам (приложения 3, 5, 7, 9, 11, 13, 15, 17, 19, 21, 23, 25). Информационный портрет класса распознавания показывает, каков информационный вклад каждого признака в общий объем информации, содержащейся в обобщен-ном образе этого класса. Характеристики образа-Я, содержащие наиболь-шие показатели по критерию информативности, и являются категори-альными уста-новками, обусловливающими поведение субъектов [196]. Данная проце-дура анализа позволяет реализовать пятую задачу, вклю-ченную в эмпирии-ческую часть работы, связанную с исследованием влияния экстремальных условий на стилевые особенности деятельности как конативного компонента образа-Я.

Следовательно, в данном экспериментальном исследовании при использовании меры количества информации факторов мы получаем универсальный критерий для анализа выше обозначенных схем 1 и 2 (см. рисунок 5.4). Полученная система позволяет сформировать информационные портреты обобщенных семантических пространств образа-Я (эталонных образов классов распознавания и признаков), являющихся категориальными установками респондентов.

5.4.3. Выводы

С целью поиска путей автоматизации системного анализа проанализированы различные его варианты, предложенные ведущими учеными в этой области. Показана несостоятельность мнения о том, что автоматизацию системного анализа осуществить тем проще, чем более он детализирован. Отмечена несистемность самой этой идеи, противоречащая духу системного анализа.

Предложена альтернативная идея поиска путей автоматизации системного анализа на пути его интеграции с когнитивными технологиями. В рамках этой идеи предложено структурировать системный анализ до уровня базовых когнитивных операций, достаточно элементарных, чтобы их было возможно автоматизировать при современном уровне развития науки и техники.

Для выявления базовых когнитивных операций разработана формализуемая когнитивная концепция. В ней процесс познания рассматривается как многоуровневая иерархическая система обработки информации, в которой когнитивные структуры каждого последующий уровня является результатом интеграции структур предыдущего уровня. На основе когнитивной концепции выводятся структура когнитивного конфигуратора, система базовых когнитивных операций и обобщенная схема автоматизированного системного анализа, структурированного до уровня базовых когнитивных операций, получившего в данном исследовании название "СК-анализ".

Предложена структура рефлексивной АСУ активными объектами, включающая двухуровневую модель активного объекта управления, классификацию факторов и будущих состояний объекта управления.

Двухуровневая модель активного объекта управления предполагает два типа управляющих воздействий: информационное (мета-управляющее) воздействие на интеллектуальную информационную систему активного объекта управления; энергетическое (силовое) воздействие на сложную систему поддержки функций интеллектуальной информационной системы активного объекта управления.

Классификация факторов, включает: факторы, характеризующие активный объект управления в его прошлых и текущем состояниях, в том числе факторы, характеризующие его как активную, рефлексивную систему; управляющие факторы; факторы окружающей среды.

Будущие состояния активного объекта управления, классифицируются как целевые и нежелательные с позиций управляющей системы и самого активного объекта управления. В общем случае эти классификации не совпадают.

Предложена семантическая информационная модель, позволяющая решать задачи идентификации и прогнозирования развития активных систем (разложение вектора объекта по векторам классов – "Объектный анализ"), а также вырабатывать эффективные управляющие воздействия путем решения обратной задачи прогнозирования и применения элементов нетрадиционной логики и правдоподобных (нечетких) рассуждений. В ней объединены преимущества содержательных и статистических моделей, созданы предпосылки для реализации СК-анализа.

Разработана методика численных расчетов СК-анализа, включающая:

– иерархическую структуру данных семантической информационной модели;

– 24 детальных алгоритма 10 базовых когнитивных операций сис-

темного анализа, алгоритмы кластерно-конструктивного и когнитивного анализа, нечеткой логики и когнитивной графики, обеспечивающие оригинальную визуализацию результатов интеллектуального анализа данных (нечеткие графы).

Предложенный численный метод СК-анализа обеспечил конкретизацию моделей БКОСА, достаточную для их реализации в одной программной системе.

Создан программный и методический инструментарий СК-анализа – Универсальная когнитивная аналитическая система "Эйдос", защищенная 8 Свидетельствами РосПатента РФ [46].

Продемонстрировано, что система "Эйдос" на базе формализуемой когнитивной концепции успешно реализует предложенную семантическую информационную модель и алгоритмы базовых когнитивных операций системного анализа, и, таким образом, является специальным программным инструментарием для решения проблемы и задач, поставленных в данном исследовании. Показано, что система "Эйдос" является эффективным инструментарием СК-анализа. В функциях и структуре системы "Эйдос" нашли воплощение фундаментальные закономерности познания, связанные с функциональной асимметрией мозга и знаковых систем.

Предложенные концептуальные подходы, технология и методики их использования могут быть эффективно применены при проектировании и эксплуатации рефлексивных АСУ в АПК, а также в других предметных областях.

Предложена и реализована технология выделения категориальных установок из семантического пространства образа-Я основанная на мере количества информации (универсальная когнитивная аналитическая сис-тема "Эйдос").

Разработана общая схемы экспериментального исследо-вания (см. рисунок 5.4) позволяющая изучать образ-Я и стиль профессиональной дея-тельности в экстремальных условиях, где уровень экстремальности опре-делятся как объективными так и личностными характеристиками.

Метод преобразования куба данных позволяющий проводить анализ по группам респондентов и анализа структуры оценочной решетки по каждому респонденту в отдельности.

5.5. Динамика структурно-содержательных
характеристик образа-Я в экстремальных условиях

В результате проведенного экспериментального исследования динамики структурно-содержательных характеристик образа-Я в экстремальных условиях (схема 1 – см. рисунок 5.4) было выделено шесть уровней интенсивности экстремальных условиях.

5.5.1. Очень слабая интенсивность экстремальных
условий

В личности, испытывающей очень слабую интенсивность экстремальных условий (первый уровень) (прил. 2), структурный анализ показывает уплощенность когнитивного компонента образа-Я и развернутую структуру его аффективного компонента. В данном случае это может интерпретироваться как склонность к аффективному отреагированию данной группы респондентов в экстремальных условиях с преобладанием состояния "удовлетворенности на положительном эмоциональном фоне".

Содержательно по данной градации в факторных моделях модальностей образа-Я видна направленность респондентов к параметру "активности" и "стеничности, обращенной вовне". Как тенденция к развитию наблюдается смещение от "упрямства" к "пассивности на фоне тревоги", что может являться реакцией на активное приобретение нового опыта. По темпоральным модальностям в структурном плане происходит некоторое уплощение факторной структуры модальностей "Я в настоящем" и "Я через десять лет" с выходом в перспективе на фактор "эмоциональная стабильность". Общая характеристика сводится к активному преобразованию образа-Я респондентов, в экстремальных условиях.

Сотрудники в модальности "Я-личность" включает в себя по два фактора: 1) активность, обращенная вовне (81,470%); 2) тревога (6,098 %).

Это можно рассматривать как первичную реакцию еще не на сами экстремальные условия, а на изменение пространства, в котором находятся сотрудники. Так более 80% дескрипторов в семантическом пространстве объединены в один фактор, интерпретируемый как "активность, обращенная вовне". Субъект как личность переживает необходимость в адаптации к новым условиям бытия, накопленный в прошлом опыт остается невостребованным, отражаясь в смысловом пространстве субъекта.

В модальности "Я-семьянин" наблюдается несколько иная картина, здесь смысловое пространство также включает два фактора: 1) стеничность, обращенная вовне (65,081%); 2) эмоциональная стабильность (17,800%).

Второй фактор, однако, имеет более развернутую картину включая в данную модальность определенную стабильность.

В описании себя как "профессионала" были выделены следующие факторы: 1) моральная нормативность на фоне стеничности (64,057%); 2) исполнительность (15,428%).

Сотрудники оперируют факторами со смысловой нагрузкой по моральной нормативности, стеничности и исполнительности. Данный набор характеристик является достаточно типичным или даже нормативным, возможно, сотрудники демонстрируют характеристики, которыми, по их мнению, обладает профессионал.

Модальность "Я-реальное" отличается от остальных явной выраженностью первого фактора и сведенности к минимуму фактора 2: он представлен только через биполярный дескриптор "упрямый – уступчивый", и расчленяющий факторное пространство по данной модальности: 1) активная обращенность вовне (74,627%); 2) упрямство (13,660%).

В модальности "Я-идеальный" группы "развитие" видно стремление респондентов к трансформации второго фактора с "упрямства" на "пассивность на фоне тревоги": 1) активная обращенность вовне (75,520%); 2) пассивность на фоне тревоги (8,592%).

Интерпретировать смещение акцентов в данном случае можно с позиций активной адаптации субъекта через приобретение характеристик, наличие которых является наиболее целесообразным для обеспечения физической и психической его сохранности.

Показатели по факторному пространству модальности "Я десять лет назад" демонстрируют значительно более сложную картину образа-Я в отличие от представленных выше модальностей: 1) моральная нормативность на фоне обращенности вовне (35,539%); 2) автономность (30,664%); 3) дружелюбие (18,655%), и склонны к более позитивному описанию своего образа-Я "Я в настоящем" имеет идентичные характеристики с "Я-реальным": 1) активная обращенность вовне (76,60 %); 2) упрямство (10,599%), а "Я через десять лет" с модальностью "Я-семьянин", описывая наиболее комфортное состояние и наиболее приемлемый образ себя для его реализации в более менее отдаленном будущем: 1) моральная нормативность на фоне стеничности (60,932%); 2) эмоциональная стабильность (24,260%).

Аффективный компонент образа-Я личности был представлен семью факторами: 1) удовлетворенность на положительном эмоциональном фоне – этап острых психических реакций выхода № 1 (16,600%); 2) утомление – этап завершающего психического напряжения (13,034%); 3) агрессивная возбужденность – этап острых психических реакций входа № 1 (12,717%); 4) боевой азарт – этап острых психических реакций входа № 2 (12,499%); 5) сосредоточенность, заинтересованность – этап начального психического напряжения (10,621%); 6) озадаченность – этап начального психического напряжения (10,442%); 7) удивление на фоне упоения и рассогласования действий – этап острых психических реакций выхода № 2 (8,005%).

Интерпретация факторной модели аффективного компонента образа-Я проводилась как в традиционном русле с обобщением входящих элементов в одну систему, обозначаемую как название фактора, так и с позиции пятиступенчатой модели развития неспецифической реакции на стрессовые воздействия Г. Селье. Группы респондентов, выделенные по критерию интенсивности экстремальных условий, различались по количеству фаз, их содержательно-смысловой наполненности в семантическом пространстве обозначенных групп респондентов и количественной выраженности относительно весовых факторных нагрузок.

Дальнейший анализ проводился в среде системы "Эйдос" (приложение 3) позволившей выделить наиболее информативные характеристики образа-Я (таблица 5.4).

Таблица 5.4 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по

критерию информативности при очень слабой интенсивности

экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ 1	Когнитивный компонент образа-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Тревожность – 5 (3,35%)	Уверенность – 1 (3,51%)	Контролируемая агрессивность – 1 (3,47%)	Настойчивость – 5 (3,29%)	Открытость – 5 (2,80%)	Автономность + активность + эмоциональная стабильность – 5 (3,03%)	Упрямство – 5 (4,54%)	Внешняя активность на фоне обращенности внутрь – 5 (2,42%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Восторг, пресыщение – 5 (3,01%)				Когнитивные – 5 (3,64%)

На личностном уровне сотрудники пытаются компенсировать "тревожность" через "контролируемую агрессивность" в модальности "Я-про-фессионал". Видна тенденция к развитию "открытости", однако, по темпоральным модальностям, где данная тенденция рассматривается в плане ее практической реализации, она звучит как "внешняя активность на фоне обращенности во внутрь". В данном случае просматривается конфликт между идеализированным образом и образом будущего, который респондент планирует реализовать. Следовательно, по данной градации интенсивности воздействия экстремальных условий основными проблемными зонами является подавление тревоги через агрессию и субъективная невозможность реализации своего "Я-идеального" в будущем с ведущим "когнитивным" жизненным смыслом.

5.5.2. Слабая интенсивность экстремальных условий

Для личности, испытывающей слабую интенсивность экстремаль-

ных условий (второй уровень) (приложение 4), в структурном плане представленные модальности когнитивного компонента образа-Я личности сотрудника являются более развернутыми в сравнении с уровнем очень слабой интенсивности экстремальных условий. Происходит "уравновешивание" когнитивного и аффективного компонента образа-Я. Социально-ролевые модальности образа-Я имеют четырехфакторную структуру, а в содержательном плане прослеживается направленность на "автономность", обращенность вовне", "моральные качества", "исполнительность" и др. Это может свидетельствовать о преодолении кризисной ситуации, выявленной по данной группе модальностей на предыдущем уровне.

При увеличении интенсивности экстремальных условий прослеживается тенденция к включению в свой идеальный образ таких характеристик, как "независимость" и "дружелюбность", что на предыдущем уровне воспринималось как нечто нежелательное. Оценка себя в прошлом позитивна, хотя и присутствуют характеристики "хороший, но слабый" и "тревожность".

Также можно рассматривать как положительную тенденцию ощущение субъективной возможности респондента реализовать свой идеальный образ в будущем.

Модальность "Я-личность" была представлена следующими факторами: 1) автономность (18,327%); 2) обращенность вовне (17,636%); 3) моральные качества (17,446%); 4) упорство (14,410%); 5) уверенность в себе (14,293%). В смысловом пространстве три из пяти факторов идентичны шкалам большой пятерки (В5) по С.В. Сивухе [149]:

1) энергичность (или экстраверсия);

2) дружелюбие (согласие);

3) совестливость (сознательность);

4) эмоциональная стабильность;

5) интеллект (или культура).

Таким образом, наблюдается схожесть личностного семантического пространства (ЛСП), выявленного по данной модальности, с ЛСП по базовым шкалам В 5 ЛСД А.Г. Шмелева, что с одной стороны, является показателем схожести базовых характеристик ЛСП, с другой – отражает его особенности, связанные с предметом нашего исследования.

В модальности "Я-семьянин": 1) самостоятельность, активная обращенность вовне (27,103%); 2) надежность (16,953%); 3) "мягкая" общительность (13,205%); 4) моральная нормативность на фоне тревоги (12,593%); 5) аутентичность (12,062%). По сравнению с предыдущей градацией структура ЛСП также более развернута, дифференцирована.

"Я-профессионал": 1) самостоятельность на фоне эмоциональной стабильности (22,881%); 2) исполнительность (20,959%); 3) стеничность (20,266%); 4) активное позиционирование относительно морально-нравственных характеристик (17,875%). Модальность также уже включает характеристики, описывающие респондента не только с позиции чуткого восприятия с последующей адаптацией к окружающей среде, но и как активного участника своего взаимодействия со средой, хотя на данной гра-

дации эта активность все еще выражена довольно слабо.

В группе модальностей "развитие" "Я-реальный":

1) обращенность вовне на фоне стеничности (23,710%);

2) активность + обращенность вовне (18,931%);

3) настойчивость (17,326%);

4) податливость (13,897%);

5) моральные качества (11,764%).

"Я-идеальный": 1) стеничность (19,178%); 2) автономность (17,001%); 3) моральные качества (15,181%); 4) независимость (14,816%); 5) исполнительность (13,750%); 6) дружелюбие (11,615%). Общей тенденцией является дальнейшая дифференциация ЛСП респондентов, без значимых содержательных изменений и с сохранением структуры ЛСП, близкой к структуре В 5.

В ЛСП темпоральных модальностей респондентов "Я десять лет назад": 1) социальная активность (25,402%); 2) активная обращенность вовне (22,151%); 3) исполнительность (18,089%); 4) "хороший, но слабый" (13,767%); 5) тревожность (7,168%). "Я в настоящем":

1) уверенность (21,815%);

2) автономность (19,117%);

3) исполнительность (15,816%);

4) дружелюбие (15,723%);

5) моральные качества (13,903%).

"Я через десять лет":

1) дружелюбие (19,948%);

2) настойчивость (19,348%);

3) социальная активность (18,666%);

4) уверенность (15,052%);

5) автономность (14,014%).

Также как и в модальностях "развитие" прослеживается стремление к обретению более стабильной личностной позиции.

ЛСП аффективного компонента образа-Я отражает состояние личности в экстремальных условиях в которых они более сориентированы на выход из них либо в силу небольшого опыта они переживаются как положительно эмоционально окрашенные события: 1) усталость на положительном эмоциональном фоне - этап острых психических реакций выхода № 2 (21,490 %); 2) наслаждение, удовлетворенность - этап острых психических реакций выхода № 1 (20,355 %); 3) активизация на фоне эмоциональной нечувствительности и восторга – этап острых психических реакций входа (16,827 %); 4) монотония – этап острых психических реакций выхода (12,429 %); 5) рассеянность на фоне удивления - этап начального психического напряжения (11,834 %); 6) вдохновение – подготовительный этап (8,592 %).

По критерию информативности получены данные (таблица 5.5; приложение 5), интерпретация которых возможна как смещение тревоги из области "Я-личность" в "Я-профессионал", фактически иллюстрируя перенос внимания респондентов с себя как такового на характеристики, непосредственно связанные с выполнением профессиональных задач, т.е. при увеличении интенсивности экстремальных условий происходит перенос негативных переживаний в область профессиональных представлений. Также видна тенденция к "открытости", как и на предыдущем уровне, а в будущем респондент позиционируется через "самостоятельность на фоне моральной нормативности". Мы считаем, что значимость (высокий показатель по критерию информативности) для сотрудников модальности "Я-семьянин" связанно с ведущей по ней характеристикой "низкая моральная нормативность на фоне стеничности" и желанием компенсировать ее в будущем.

Таблица 5.5 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по критерию информативности при слабой интенсивности экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ 2	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Активная обращенность вовне – 3 (5,91%)	Низкая моральная нормативность на фоне стеничности – 2 (7,49%)	Тревожность – 4 (6,17%)	Настойчивость – 3 (5,80%)	Открытость – 3 (5,50%)	Хороший, но слабый – 2 (5,74%)	Настойчивость – 3 (5,80%)	Самостоятельность на фоне моральной нормативности – 2 (6,68%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Сосредоточенность, заинтересованность – 3 (6,70%)				Семейные – 4 (7,55%)

5.5.3. Средняя интенсивность экстремальных условий

Для личности в экстремальных условиях средней интенсивности (третий уровень) (приложение 6), характерно уплощение факторных моделей и переход от пяти к четырем компонентам. В группе социально-ролевых модальностей личностью была реализована перспектива предыдущего уровня направленная на выравнивание характеристик от "низкой моральной нормативности на фоне стеничности" к "стеничности на фоне моральной нормативности" по данному уровню с включением фактора "аг-рессивности".

В модальности "Я-личность" выделены следующие факторы:

1) уверенность (23,338%);

2) социальная активность (20,925%);

3) моральные качества (15,389%);

4) энергичность (13,839%);

5) тревожность (12,704%).

По данному уровню интенсивности экстремальных условий также прослеживается схожесть данного ЛСП с факторами В 5. Специфичным по данной модальности является фактор "тревожности".

Модальность "Я-семьянин":

1) стеничность на фоне моральной нормативности (21,219%);

2) активность, обращенная вовне (21,151%);

3) ограниченная настойчивость (20,639%);

4) агрессивность (17,122%).

Структурированная в четырехфакторном ЛСП модель себя как "семьянина" демонстрирует общее состояние личности таким образом с одной стороны, желание реализовать нечто, а с другой – фрустрацию этого желания, субъективно воспринимаемою как ограничение себя, и агрессия.

Последняя по данной градации социально-ролевая модальность "Я-профессионал":

1) активность, обращенная вовне (25,718%);

2) доброжелательность (25,697%);

3) доминантность, харизматичность (21,634%);

4) эмоционально уравновешенная стеничность (15,373%) – демонстрирует смещение акцентов в ЛСП респондентов с факторов "исполнительности", далее "стеничности" к фактору "доминантности, харизматичности", что является своеобразной маркерной точкой вхождения субъекта в его профессиональную роль. На данном уровне респондент включает в свое ЛСП факторы, описывающие его уже не только с позиций исполнителя, но и руководителя, что является одним из наиболее значимых моментов не только профессионального, но и личностного становления.

По группе модальностей "развитие": "Я-реальный":

1) уверенность (21,112%);

2) настойчивость (20,577%);

3) прямолинейность (18,687%);

4) общительность (14,410%);

5) доброжелательность (13,454%).

Я – идеальный:

1) стеничность обращенная вовне (36,646%);

2) ответственность (32,530%);

3) прямолинейность (18,307%).

Видна траектория дальнейшего планируемого развития респондентов, которые идеальный образ в структурном плане планируют менее дифференцированным, а в содержательном – более наполненным характеристиками, описывающими себя как человека открытого, но жесткого.

В группе темпоральных модальностей: "Я десять лет назад":

1) активная обращенность вовне (27,644%);

2) "зона комфорта" (24,449%);

3) исполнительность (18,445%);

4) автономность (14,102%).

"Я в настоящем":

1) упорство (21,496%);

2) настойчивость (20,405%);

3) стеничность обращенная вовне (19,656%);

4) общительность (16,668%);

5) гибкость на фоне самостоятельности (13,444%).

"Я через десять лет":

1) активность обращенная вовне (25,064%);

2) самостоятельность на фоне моральной нормативности (24,479%);

3) стеничность (22,096%);

4) уравновешенность (16,105%).

Происходит переход к позиции более самостоятельной и устойчивой. В ЛСП по третьему уровню интенсивности экстремальных условий прослеживаются содержательные изменения между прошлым и настоящим, будущее же воспринимается как некая стабильная "зона" с возможной небольшой калибровкой личностного позиционирования относительно характеристик "уверенности", "стеничности", уравновешенности их более рельефной представленностью в пространстве ЛСП.

Модель аффективного компонента образа-Я по сравнению с предыдущей градацией была редуцирована до четырех факторов, их структура в данной группе сотрудников сохранена, однако смысловая наполненность выделенных факторов имела существенные отличия:

1) наслаждение на фоне эмоциональной нечувствительности – этап острых психических реакций выхода (31,45%);

2) переутомление – этап завершающего психического напряжения (24,164%);

3) упоение, спокойствие на фоне ярости – этап острых психических реакция входа (20,607%);

4) заинтересованность, любопытство – этап начального психического напряжения (12,805%); сотрудники в данном случае менее склонны к аффективному отреагированию в экстремальных условиях (чем по градациям один и два), однако основная факторная нагрузка перенесена на эмоции связанные с выходом из данной ситуации, описывая ориентирование респондентов на скорейший выход из них (т.е. на конечный результат), а не на сам процесс, проходящий в реальном времени.

Группа модальностей "развитие" описывает переход от "Я реального" к "Я идеальному" через смещение представлений о себе от активности, обращенной вовне, и общительности к моральной нормативности на фоне активности, что может предполагать достаточный контроль с четко выраженной позицией относительно морально-нормативного поведения.

Темпоральные модальности образа-Я описывают изменения респондентов к "стеничности на фоне моральной нормативности". Динамика выстраивания временных перспектив своего образа показывает стремление к формированию более "жесткой" личностной позиции и, возможно, к восприятию и оценке окружающего мира с позиций морально-нормативного – морально-ненормативного поведения.

Анализ данных по критерию информативности (таблица 5.6, приложение 7) показывает по социально-ролевым модальностям образа-Я достаточно явную обращенность внимания на "Я-семьянин", описываемую через "напряженность" по данной градации. В модальностях "Я-личность" и "Я-профессионал" данный класс респондентов позиционируется как "исполнитель" с "морально нормативными установками". В модальностях "развитие" наметился новый итерационный виток, направленный на приобретение "независимости" и отход от "общительности". Также респондентами на данной градации по темпоральным модальностям планируется связанный с возможными изменениями в статусном позиционировании переход от "настойчивости" и "интровертированности" к "стеничности и моральной нормативности".

Таблица 5.6 - едущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по критерию информативности при средней интенсивности

экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ 3	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное		Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Упорство – 4 (5,79%)	Напряженность – 4 (7,21%)	Исполнительность – 4 (6,50%)	Общительность – 2 (6,34%)		Независимость – 4 (6,77%)	Дружелюбие – 3 (6,09%)	Настойчивость на фоне интровртированности – 2 (6,31%)	Стеничность на фоне моральной нормативности – 3 (6,35%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Заинтересованность на положительном эмоциональном фоне – 4 (5,29%)				Альтруистические – 2 (4,42%)

5.5.4. Умеренная интенсивность экстремальных условий

Для личности, испытывающей умеренную интенсивность экстремальных условий (четвертый уровень) наступает новый этап структурных и содержательных преобразований образа-Я (приложене 8). Если на первом этапе трансформаций захватившего, уровни от очень слабой интенсивности до средней интенсивности экстремальных условий, происходило становление представлений о себе в большей степени в плоскости профессиональной компетентности, то начиная с четвертой градации наблюдается переключение внимания респондентов на развитие себя с позиций морально-нравственных категорий. Описание себя через критерий профессиональной подготовленности отходит на второй план, а первостепенную значимость начинают играть переосмысление морально-нравственных категорий и возможность их реализации.

В модальности "Я-личность": 1) автономность (20,572%); 2) исполнительность на фоне моральной нормативности (19,944%); 3) тревога + моральная нормативность (19,314%); 4) прямолинейность, откровенность (15,961%); 5) обращенность вовне с низкой моральной нормативностью (14,137%); основной характеристикой, отличающей данную модальность от модальности по предыдущем уровне, является характеристика низкой моральной нормативности (в данном случае мы не рассматриваем ее как фактор, она лишь отражает часть ЛСП респондентов, обозначенную дескрипторами: неискренний, безответственный, эгоистичный и т.п.).

Модальность "Я-семьянин": 1) настойчивость (20,421%); 2) обособленность (17,350%); 3) низкая моральная нормативность на фоне стеничности (14,943%); 4) нормативная обращенность вовне, "я среди людей, но я один" (14,680%); 5) напряженность (13,015%); 6) "потенциальная активность" (12,864%). Представляет уже качественно иное образование по сравнению характеристиками, предыдущего уровня. Наблюдается переход из состояния безрезультатного стремления к изменению текущего состояния к депривации эмоционально значимых контактов, на фоне сохранения отношений формальных.

По всей видимости, ситуация в ЛСП предыдущей модальности отражается на ЛСП "Я-профессионал": 1) моральная нормативность + активность + обособленность (32,468%); 2) стеничность + моральная нормативность (22,303%); 3) контролируемая агрессивность (17,683%); 4) пассивная исполнительность (15,582%); присутствует такая характеристика как обособленность, агрессивность, наблюдается снижение активности респондентов.

В ЛСП модальностей "развитие": "Я-реальный" 1) агрессивность на фоне моральной нормативности (23,319 %); 2) автономность + активность + моральная нормативность (17,292 %); 3) обращенность внутрь на фоне стеничности (16,775 %); 4) тревожность (16,299 %); 5) дружелюбность (14,389 %). "Я-идеальный": 1) моральная нормативность на фоне активности (20,262 %); 2) стеничность на фоне моральной нормативности (18,683 %); 3) податливость (16,887 %); 4) автономность (14,147 %); 5) обращенность вовне (13,588 %); 6) уравновешенность (11,374 %). Происходит смещение с характеристик агрессивности к активности и стеничности в самоописаниях респондентов, является попыткой к "выпрямлению" образа-Я.

По темпоральным модальностям:

"Я десять лет назад": 1) уверенность (15,848%); 2) "тревожная исполнительность" (15,791%); 3) активная направленность вовне (15,135%); 4) автономность (15,067%); 5) "бесшабашность" (14,776%); 6) аутентичная включенность в деятельность (14,543%). "Я в настоящем": 1) морально нормативная стеничность (25,207%); 2) настойчивость на фоне интровертированности (22,329%); 3) самостоятельность на фоне низкой моральной нормативности (20,730%); 4) исполнительность (20,387%). "Я через десять лет": 1) тревога на фоне низкой моральной нормативности (17,809%); 2) пассивное сопереживание (16,815%); 3) дружелюбность (16,013%); 4) "бесшабашность" (15,617%); 5) стеничная обращенность вовне (15,029%); 6) автономность (13,237%). Явно присутствует разногласие в содержательной наполненности ЛСП модальностей "развитие" и темпоральных модальностей. Сотрудники явно планируют возвращение структурно-содержательных характеристик образа-Я к тем, что имели место на предыдущей градации, а не коррекция текущих характеристик для достижения своего "Я-идеального". Следовательно, ситуация такова, что сотрудники имеют представление о том, в каком направлении можно развиваться, но реализуют наиболее простой вариант регрессивного развития.

Несмотря на сложную ситуацию в когнитивном компоненте ЛСП образа-Я, аффективный компонент приобретает характеристики по которым можно судить о смещении внимания респондентов с результата на процесс: 1) вдохновение, мобилизация на фоне боевого азарта – этап острых психических реакций входа (38,006%); 2) положительно эмоционально окрашенная неготовность – этап начального психического напряжения (29,991%); 3) волнение, тоска на фоне радости – этап завершающего психического напряжения (14,829%); 4) восторг, пресыщение – этап острых реакций выхода (11,063%). Ведущим фактором выступает "вдохновение, мобилизация на фоне боевого азарта", остальные факторы также сбалансированно распределяются относительно синусоидальной кривой Г. Селье, модель аффективного реагирования в экстремальных условиях личностью начинает укладываться в выше обозначенный концепт. Следовательно, на данном уровне интенсивности экстремальных условий происходит формирование адекватной аффективной реакции личности в экстремальных условиях, однако в когнитивном компоненте ЛСП образа-Я выявлена кризисная ситуация с активной трансформацией социально-роле-вых, темпоральных и модальностей "развития".

В целом, на данном уровне вновь наблюдаются расширение факторной структуры модальностей когнитивного компонента образа-Я и уплощение его аффективного компонента. Аффективный компонент был представлен четырехфакторной структурой с основной нагрузкой по компоненту "вдохновение, мобилизация на фоне боевого азарта", характеризуя состояние как адекватное внешним событиям.

Содержательные характеристики модальности "Я-профессионал" (агрессивность) интегрируются с модальностью "Я-реальный", что может являться маркером выхода субъекта на новый уровень профессионального становления. Перспектива развития респондентами данной группы видится в укреплении позиций по характеристикам моральной нормативности, гибкости поведения и автономности. Однако в настоящий момент себя оценивают через факторы, включающие характеристики стеничности, низкой моральной нормативности и исполнительности, а в будущем – через "тревогу на фоне низкой моральной нормативности", "пассивное сопереживание", дружелюбность, "бесшабашность" и др., пытаясь выйти из кризиса несоответствия идеализируемого образа себя и образа себя в будущем, более приближенного к реальной действительности. Сотрудники данной группы предполагают выход из сложившейся ситуации через возвращение к характеристикам образа-Я, присущим среднему уровню интенсивности экстремальных условий.

Анализ данных четвертой группы респондентов по критерию информативности (таблица 5.7, приложение 9) выявил основную "нагрузку" по модальностям "Я в прошлом" и "Я-профессионал", где респондент оценивает свою деятельность как аутентичную, а себя через характеристики доминантности и харизматичности. Однако в то же время себя в настоящем описывает через "самостоятельность на фоне низкой моральной нормативности", видя свое развитие через "податливость" и "автономность", что также показывает стремление вернуться к характеристикам образа-Я, присущим третьему уровню интенсивности экстремальных условий.

Таблица 5.7 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по критерию информативности при умеренной интенсивности экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ 4	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Активная обращенность вовне – 3 (7,75%)	Пассивная исполнительность на фоне тревоги – 2 (7,96%)	Доминантность, харизматичность – 2 (9,13%)	Агрессивность на фоне моральной нормативности – 2 (7,99%)	Податливость – 4 (7,27%)	Аутентичная включенность в деятельность – 2 (10,15%)	Самостоятельность на фоне низкой моральной нормативности – 1 (8,06%)	Пассивное сопереживание – 1 (7,76%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Усталость на положительном эмоциональном фоне – 1 (7,66%)				Альтруистические – 4 (4,96%)

Темпоральные модальности образа-Я описывают респондентов через "тревожность" в прошлом, "самостоятельность на фоне низкой моральной нормативности" в настоящем и стремление к "пассивному сопереживанию" в будущем. Данные тенденции, на наш взгляд, можно охарактеризовать как попытку уравновесить поток негативно окрашенных переживаний созерцанием и эмоционально-положительно насыщенными состояниями.

Общая характеристика описательных характеристик образа-Я в экстремальных условиях умеренной интенсивности может рассматриваться как переход к кризису, выраженному в необходимости внутриличностных трансформаций субъекта. Треть сотрудников имела "рыхлую" структуру когнитивного образа-Я, что является показателем активных структурно-содержательных изменений его образа-Я.

5.5.5. Высокая интенсивность экстремальных условий

Для личности в экстремальных условиях сильной интенсивности (пятый уровень) практически все факторные модели включали "тревожность" с различными процентными показателями включенности в ЛСП образа-Я респондентов (прил. 10). Структура когнитивного и аффективного компонента образа-Я вновь стала более уплощенной в отличие от предыдущих уровней интенсивности экстремальных условий, где когнитивный компонент был представлен развернутой структурой, а аффективный свернутой, и, наоборот, при сильной интенсивности экстремальных условий оба компонента редуцируются до трех-четырех факторов. В описаниях респондентов, несмотря на общий позитивный фон, присутствуют такие факторы, как "тревожность" и "пассивная исполнительность на фоне тревоги". В данном случае это может служить показателем недостаточно устойчивой внутриличностной позиции. В перспективе сотрудники видят себя с характеристиками стеничности и моральной нормативности, предполагая таким образом разрешить кризисную ситуацию. По темпоральным модальностям в будущем сотрудники приписывают себе такие характеристики, как доминантность и целеустремленность, конкретизируя свой идеализированный образ.

В ЛСП модальности "Я-личность": 1) активная обращенность вовне (32,891%); 2) стеничность (23,324%); 3) тревожность (19,274%); 4) решительность (готовность) (18,321%); имеет ряд существенных отличий от модальности предыдущего уровня так, факторы, описывающие морально-нормативное – морально-ненормативное позиционирование респондентов, уступили место "тревожности". Тревожность в данной градации выступала и как фактор и как отдельная характеристика, включенная в фактор (аналогично нами были описаны морально-нравственные характеристики на предыдущей градации).

Модальность "Я-семьянин": также приобрела несколько иную содер-жательную наполненность: 1) автономность (29,548%); 2) лидерство (23,88%); 3) пассивная исполнительность на фоне тревоги (21,329%); 4) уверенность (12,53%). Отчужденность трансформировалась в автономность, внутренняя активность смогла трансформироваться в лидерство и т.п.

В модальности "Я-профессионал": агрессивность трансформировалась в активность, а пассивная исполнительность в стеничность и активность: 1) морально нормативная пассивная обращенность вовне (19,917%); 2) стеничность (19,702%); 3) активность (18,034%); 4) экстравертированность (17,204%); 5) тревожность (16,413%). По сути произошел своего рода "откат" содержательных характеристик ЛСП образа-Я на более ранний этап его формирования (третий уровень интенсивности экстремальных условий), но с частичной реализацией в нем характеристик "Я-идеального",

выделенных в экстремальных условиях умеренной интенсивности.

В модальностях "развитие":

"Я-реальный": 1) самостоятельность на фоне обращенности вовне (35,944%); 2) моральная нормативность + тревожность (26,534%); 3) активность на фоне тревожности (21,706%).

"Я-идеальный": 1) стеничность + моральная нормативность (28,754 %); 2) активная обращенность вовне (24,217%); 3) самостоятельность (19,911%); 4) тревожность (16,081%). ЛСП образа-Я схоже как в структурном, так и в содержательном плане, а по темпоральным модальностям – напротив. Эту тенденцию мы связываем с затруднением или даже невозможностью сформулировать некий идеализированный образ себя, однако имея возможность планировать возможные изменения в себе в будущем. Вопрос относительно того, насколько образ будущего приемлем для идеального образа-Я остается открытым.

Темпоральные модальности:

"Я десять лет назад": 1) активность (22,207%); 2) уверенность (21,635%); 3) стеничность (16,687%); 4) тревожность (14,160%); 5) дружелюбность (14,060%).

"Я в настоящем":

1) положительно эмоционально окрашенная стеничность (26,883%);

2) моральная нормативность (24,510%);

3) активность направленная вовне (23,062%);

4) тревожность (17,457%).

"Я через десять лет": 1) моральная нормативность на фоне стеничности (21,932%); 2) самостоятельность (16,713%); 3) обращенность вовне с положительным эмоциональным фоном (16,324%); 4) тревожность (16,134%); 5) доминантность (13,105%); 6) целеустремленность (10,541%). В структурном плане здесь представлена динамическая картина с сужением и последующим расширением ЛСП образа-Я, а в содержательном – смещение характеристик с дружелюбности к самостоятельности и затем к доминантности и целеустремленности с расширением факторного пространства.

В аффективном компоненте образа-Я, представленного факторами: 1) мобилизация – этап начального психического напряжения (36,615%); 2) боевой азарт на фоне радости – этап острых психических реакций входа (33,476%); 3) спокойствие, пресыщение – этап острых психических реакций выхода (20,398%) – продолжается его структурное уплощение с выкристализовыванием трехкомпонентной схемы отреагирования на стресс Г. Селье. Мы предполагаем, что такое синхронное изменение когнитивного и аффективного компонент образа-Я связано с компенсаторной реакцией целостной личности, направленной на поддержание своей целостности и устойчивости к стрессовым воздействиям. В моменты активной трансформации ЛСП когнитивного компонента образа-Я аффективный приобретает оптимальные характеристики для эффективного отреагирования в стрессовой ситуации и наоборот, что и обеспечивает возможность личностных трансформаций с сохранением устойчивости к экстремальным условиям.

По критерию информативности в данном классе респондентов ведущей содержательной характеристикой когнитивного компонента образа-Я является также "тревожность" (таблица 5.8, приложене 11). Ведущими модальностями выступают "Я-личность" и "Я в прошлом", причем сотрудники планируют путь выхода из кризиса через "уравновешенность", но в их личностном пространстве эта модальность имеет довольно низкое значение, что может являться показателем желания вернуться на предыдущий этап.

Таблица 5.8 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по критерию информативности при сильной интенсивности экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ СИТУАЦИЙ 5	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Тревожность – 1 ( 10,12%)	Потенциальная активность – 1 ( 7,80%)	Тревожность – 5 ( 8,65%)	Тревожность – 5 (4,19 %)	Уравновешенность – 3 ( 7,58%)	Тревожная исполнительность – 5 (10,58%)	Тревожность – 5 ( 7,33%)	Уравновешенность – 3 (5,43%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Вдохновение – 6 (8,56 %)				Самореализация – 1 (4,50%)

Одна из важнейших характеристик данного этапа – это формирование самореализационного жизненного смысла в группе респондентов, позволяющего выстроить перспективу их развития: когнитивные – семейные – альтруистические – самореализационные. Тем не менее, состояние респондентов по данному уровню интенсивности экстремальных условий можно назвать кризисным, так как только у 40% респондентов когнитивный компонент образа-Я имеет артикулированную структуру, что является показателем ее активного преобразования. На момент обследования оценочная решетка в структурном плане представляла собой либо недифференцированный "комок" из дескрипторов (12%) либо они были разделены на множество отдельных не связанных между собой групп (48%) и представляли собой явно неустойчивое образование с высоким вероятностным исходом развития в направлении дальнейшего адаптивного – дезадаптивного состояния респондентов.

5.5.6. Очень высокая интенсивность экстремальных
условий

Преобразования образа-Я личности в экстремальных условиях очень сильной интенсивности (шестой уровень) имели как структурный, так и содержательный характер (прил. 12). Наблюдавшиеся высокие показатели фрагментированности и монолитности когнитивного компонента образа-Я в экстремальных условиях сильной интенсивности трансформировались в преобладание артикулированной структуры когнитивного компонента образа-Я (рисунок. 15). Сами же факторные модели подверглись содержательным изменениям с выходом на проблему конфликта в сфере оценки себя со стороны морально-нормативных характеристик. Сотрудники находятся в состоянии выбора между: "мои действия укладываются в нормы морали" – "мои действия не укладываются в нормы морали". Причем "настойчивость" и "активность" укладываются в эти стандарты, а "автономность", "гибкость" и "самостоятельность" уже выходят за рамки моральной нормативности. С позиции "развития" сотрудники все же рассматривают свое будущее как выбор в сторону характеристик "гибкость" и "самостоятельность".

В ЛСП модальности "Я-личность" происходит возвращение к характеристикам четвертой градации: 1) стеничность (20,951%); 2) обращенность вовне с низкой моральной нормативностью (20,221%); 3) тревога с высокой моральной нормативностью (19,625%); 4) активная обращенность вовне (19,383%); 5) дружелюбность (15,617%): следовательно, изменение образа-Я – процесс, не только движущийся вперед, где после каждого этапа приобретения нового опыта происходит коррекция представлений о себе. Он имеет более сложную структуру, субъект активно адаптируясь в процессе приобретения нового опыта не столько формирует новые представления о себе, сколько пытается вернуться к более отдаленному образу-Я (через уровень назад), который воспринимается как более позитивный, а в итоге формирует новое ЛСП своего образа-Я, которое может лишь отдаленно напоминать тот образ-Я, который был и идеальным образом и образом будущего.

ЛСП модальности "Я-семьянин" имеет схожую структуру и содержание с той же модальностью в экстремальных условиях умеренной интенсивности: 1) активность обращенная вовне (26,562%); 2) стеничность обращенная вовне (18,814%); 3) обращенность вовне + моральная нормативность (17,626%); 4) деструктивность (17,328%); 5) ответственность на фоне тревожности (15,172%). Как и в предыдущем случае субъект делает итерационный виток в развитии образа-Я, возвращаясь на более ранние этапы его развития, но приобретая новый смысл. Идет некая калибровка: на четвертой градации представления о себе как семьянине имеют довольно конфликтный характер, на следующей градации этот образ уже укладывается в принятые морально-нормативные представления, но субъект переживает кризисное состояние, "примеряя" на себя новый образ, и в экстремальных условиях очень сильной интенсивности он приобретает характеристики, выявленные в экстремальных условиях умеренной и сильной интенсивности.

ЛСП "Я-профессионал", когнитивно усложняются по мере увеличения интенсивности экстремальных условий, на данном этапе видно, что сотрудники уже включают в нее характеристики дружелюбность, стеничность, а не пассивность и агрессию: 1) эмоциональная стабильность + дружелюбность (22,993%); 2) моральная нормативность + настойчивость (18,243%); 3) обращенность внутрь (15,246%); 4) самостоятельность (14,344%); 5) стеничность (13,096%); 6) активность (11,766%).

В модальностях "развитие":

"Я-реальный": 1) обращенность вовне на фоне активного позиционирования относительно морально-нравственных характеристик (29,738%); 2) обращенность вовне на фоне стеничности (23,070%); 3) настойчивость (21,206%); 4) самостоятельность (20,300%).

"Я-идеальный": 1) стеничность + моральная нормативность (29,839%); 2) автономность + гибкость + низкая моральная нормативность (28,289%); 3) активность на фоне моральной нормативности (23,626%); 4) открытость (12,064%). Сотрудники не планируют неких кардинальных изменений, а скорее небольшую калибровку ЛСП образа-Я по данной группе модальностей.

Темпоральные модальности образа-Я:

"Я десять лет назад": 1) автономность + активность + эмоциональная стабильность (32,681%); 2) активная обращенность вовне (22,787%); 3) диссонанс между честностью и самостоятельностью (21,844%); 4) гибкость + экстравертированность (15,880%).

"Я в настоящем": 1) низкая моральная нормативность на фоне активности (24,800%); 2) гибкость на фоне автономности (24,263%); 3) доминантность (23,122%); 4) стеничность обращенная вовне (18,240%).

"Я через десять лет": 1) гибкая обращенность вовне (24,932%); 2) стеничность на фоне моральной нормативности (22,296%); 3) активная обращенность вовне на фоне низкой моральной нормативности (19,537%); 4) внешняя активность на фоне обращенности внутрь (14,951%). Кризис начало и развитие которого пришлось на четвертую и пятую градацию разрешается. В ЛСП темпоральных модальностей виден процесс изменения и принятия своего образа на личностном уровне (хотя, быть может, он и не совсем укладывается в принятые социально-нормативные рамки). Образ-Я как система приходит хотя и возможно к временному, но равновесию за счет снижения противоречивости ЛСП.

В экстремальных условиях очень сильной интенсивности структура аффективного компонента образа-Я вновь расширилась до четырех факторов с относительно одинаковым распределением факторных нагрузок между ними: 1) восторг, пресыщение – этап острых психических реакций выхода (25,540%); 2) утомление на положительном эмоциональном фоне – этап завершающего психического напряжения (23,750%); 3) заинтере-сованность на положительном эмоциональном фоне – этап начального психического напряжения (22,192%); 4) сомнение, озадаченность на фоне боевого азарта, эйфории – этап острых психических реакций входа (21,104%).

Данная группа респондентов была сформирована из числа сотрудников, имеющих наибольший опыт выполнения служебно-боевых задач в экстремальных условиях. Каждый из опрошенных респондентов принимал участие в задержании вооруженного преступника, применял оружие на поражение, подвергался опасности быть убитым или раненым. В данной группе описательные характеристики аффективного компонента образа-Я хорошо сбалансированы по критерию "положительных-отрицательных" модальностей состояний по сравнению с другими группами респондентов, что является показателем их относительной "равновесности".

Анализ образа-Я по критерию информативности (таблица 5.9, приложение 13) выделил как ведущую модальность "Я-реальное" (активность, обращенная вовне).

Таблица 5.9 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных по критерию информативности при очень сильной интенсивности экстремальных условий

ИНТЕНСИВНОСТЬ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ 6	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Уверенность в себе – 2 (8,28%)	Автономность – 3 (9,68%)	Активность обращенная вовне – 2 (9,34%)	Активность обращенная вовне – 2 (11,25%)	Активность обращенная вовне – 3 (7,65%)	Автономность – 3 (6,83%)	Тревожность – 5 (7,88%)	Уверенность – 3 (9,07%)
	АФФЕКТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я				ЖИЗНЕННЫЕ СМЫСЛЫ
	Монотония – 1 (8,92%)				Самореализация – 2 (6,67%)

Структура устойчивая, содержательно описывается через характеристики экстравертированности и уверенности. Наиболее информативна для респондентов по шестой градации обращенность к переживанию настоящего с акцентом на социально-ролевые модальности.

Представленный выше анализ данных проходил отдельно по каждому уровню интенсивности экстремальных условий, исследуя ее как отдельный элемент системы, где образ-Я проходит ряд структурно-со-держательных изменений. Следующим этапом является анализ каждой группы модальностей в динамике. В анализ были включены структуры образа-Я, полученные на основе как факторизации его семантического пространства, так и данных по критерию информативности. точки зрения теоретического подхода, являющегося основой для плана данного экспериментального исследования мы считаем это корректным, а с точки зрения практической значимости – это необходимая процедура позволяющая структурировать большой объем разнородных данных.

Таким образом, факторизация семантического пространства позволила выйти на второй уровень обобщения экспериментальных данных, но в силу их большого объема и проблематичности в интерпретации был использован критерий информативности, позволивший структурировать обобщенные данные по степени их информативности для респондентов. Это позволило содержательно интерпретировать изменения в ведущих показателях модальностей образа-Я, изменяющихся в экстремальных условиях.

Сотрудники, имеющие низкие показатели по критерию интенсивности экстремальных условий, как правило, имели двухфакторную структуру когнитивного компонента образа-Я. С увеличением интенсивности экстремальных условий когнитивный компонент образа-Я расширяется, затем редуцируется и вновь расширяется. Аффективный компонент образа-Я в экстремальных условиях уплощается.

При анализе субъективной оценке респондентами своей включенности в деятельность (таблица 5.10) была выделена динамика трансформаций представлений респондентов в экстремальных условиях.

Таблица 5.10 - Динамика представлений респондентов о

форме позиционирования себя относительно профессиональной

деятельности в экстремальных условиях различной

интенсивности

		Активное позиционирование относительно деятельности	Пассивное позиционирование относительно деятельности
Интенсивность экстремальных ситуаций	1	1	1
	2	2	2
	3	3	2
	4	4,5	2
	5	6	2
	6	6	4

По мере увеличения интенсивности экстремальных условий сотрудники склонны приписывать пассивную позицию относительно особенностей профессиональной деятельности. Начиная со среднего уровня интенсивности экстремальных ситуаций разрыв между параметрами "активного – пассивного" позиционирования увеличивается и уменьшается только на шестом уровне.

Таким образом, наблюдаются две относительно стабильные зоны (средняя и очень сильная интенсивность экстремальных условий), в которых происходит временное достраивание модели образа-Я с высокими показателями по артикулированности его структуры и с относительно "позитивной" содержательной наполненностью (рисунок 5.11). Уровни один-два и четыре-пять являются переходными, или "кризисными", на них происходит активное структурно-содержательное трансформирование характеристик образа-Я. Данные уровни являются точками бифуркации с высокой вероятностью дальнейшего личностного развития в сторону адаптивного – дезадаптивного развития личности.

Рисунок 5.11 - Структурные изменения когнитивного компонента образа-Я в экстремальных условиях различного уровня

интенсивности.

Тип структуры: 1) рыхлая; 2) артикулированная; 3) жесткая.

Уровни 7-8 интенсивности экстремальных условий не были представлены в данном исследовании в связи с невозможностью на данном этапе подобрать адекватную выборку респондентов. Тем не менее, мы предполагаем, что выделенные изменения не являются конечными и с приобретением опыта в данной области образ-Я также будет продолжать меняться и по структурным и по содержательным характеристикам, сопровождаясь личностными кризисами, переосмыслением своей жизненной позиции и особенностями взаимодействия с окружающим миром.

Полученные данные согласуются с результатами работ Ф. Баннистер, Р. Норисса, Дж. Адамса-Веббера, выявивших, что в процессе профессиональной деятельности характер изменений образа-Я переходит от большей размерности к меньшей, а затем возвращается к прежней размерности, но уже с другими обобщенными описательными характеристиками. В процессе профессионализации и освоения нового система увеличивается, а затем уменьшается, дифференциация – интеграция (иерархизация, установление связей между подсистемами, укрупнение подсистем) его составляющих [158] протекает параллельно, обеспечивая, с одной стороны, изменение образа-Я, с другой – его относительную устойчивость. Данное исследование подтверждает полученные ранее данные о характере изменений структурно-содержательных характеристик образа-Я и дополняет их описанием динамики образа-Я сотрудников в экстремальных условиях.

5.5.7. Выводы

Выявленная динамика показывает, что с очень слабого по средний уровень интенсивности экстремальных условий в ЛСП образа-Я сотрудников основная нагрузка идет на особенности профессиональной компетентности, а с умеренного по очень сильный уровень интенсивности экстремальных условий сотрудниками решается вопрос о соответствии себя морально-нормативным – морально-ненормативным характеристикам. Переход со среднего на умеренный уровень интенсивности экстремальных условий также является переломным в плане переструктурирования аффективного компонента, который становится более уплощенным и более функционально приемлемым для эффективного отреагирования личности в экстремальных условий.

Выявлены кризисные зоны, где трансформация структурно-содер-жательных характеристик образа-Я идет наиболее интенсивно (очень слабая – слабая и умеренная – сильная интенсивность экстремальных условий), и зоны его относительной стабильности, в которых структура большинства респондентов была артикулирована и отсутствовал конфликт в ЛСП модальностей когнитивного компонента образа-Я. Образ-Я выступил в роли целостной взаимосвязанной и взаимозависимой многокомпонентной системы, развивающейся проходя через определенные кризисные точки и в то же время сохраняющей свою стабильность за счет того, что во время активной трансформации в одном компоненте (когнитивный) другой (аффективный) оставался не только стабильным, но и уплощался, как бы компенсируя нестабильность когнитивного компонента.

Выявлена определенная закономерность в трансформации образа-Я в экстремальных условиях, включающая не его линейное изменение от одних характеристик к другим, а попытку субъекта сделать "откат" на более ранние варианты структурно-содержательных представлений о себе, сохраняя идеальный образ себя, после чего субъект реализовывал некий промежуточный образ-Я между тем, кем он был, и тем, кем он хотел стать ("Я-идеальный"). Причем разрыв между образом-Я присутствующим на данном уровне интенсивности экстремальных условий, и образом-Я, к которому респондент желал вернуться, с увеличением интенсивности экстремальных условий увеличивался.

5.6. Стили профессиональной деятельности
в экстремальных условиях

В данном разделе рассматриваются результаты исследования наиболее типичных стилей профессиональной деятельности присущих сотрудникам в экстремальных условиях (схема 2 – см. рисунок 5.7). Рассматриваются как объективные факторы, определяющие успешность профессиональной деятельности сотрудников, так и личностные характеристики респондентов с типичным для них стилем профессиональной деятельности. Стили профессиональной деятельности обозначались по ведущему жизненному смыслу респондентов.

5.6.1. Стенично-экстравертированный стиль
профессиональной деятельности

Характеристики стенично-экстравертированного стиля профессиональной деятельности (1) (приложение 14) иллюстрируют перспективу развития как определенные колебания субъекта вокруг показателей стеничности и энергетической наполненности с морально-нормативным – ненормативным поведением. Интерес вызывает то, что сотрудники рассматривают эту проблему сугубо в рамках модальности "Я-семьянин", желая в идеализированном образе будущего приобрести данную характеристику. Однако будущее, приближенное к реальности, они видят через набор социально-желательных характеристик.

В ЛСП образа-Я респондентов были выделены факторы, описанные по обозначенным выше компонентам и модальностям.

"Я-личность":

1) обращенность вовне на фоне стеничности (26,015%);

2) моральная нормативность (24,407%);

3) дружелюбность (22,522%); 4) настойчивость (22,169%);

"Я-семьянин":

1) самостоятельность (19,869%);

2) низкая моральная нормативность на фоне обращенности вовне (19,592%);

3) стеничность (19,546%);

4) дружелюбность (18,358%);

5) активность (17,053%).

"Я-профессионал":

1) стеничность на фоне обращенности вовне (32,852%);

2) эмпатичность (20,992%);

3) активность в морально-нормативном позиционировании (20,36%);

4) самостоятельность (19,403%).

"Я-реальный": 1) стеничность на фоне обращенности вовне (33,729%); 2) активность (29,269%); 3) моральная нормативность (28,432%).

"Я-идеальный": 1) активность на фоне обращенности вовне (25,966%); 2) моральная нормативность (24,406%); 3) обращенность вовне + стеничность (22,388%); 4) стеничность на фоне низкой моральной нормативности (19,114%).

"Я десять лет назад": 1) активность + целеустремленность + мораль ная нормативность (26,778%); 2) дружелюбность (26,096%); 3) обращенная вовне стеничность (22,586%); 4) моральная нормативность (15,491%).

"Я в настоящем": 1) стеничность обращенная вовне (32,069%); 2) самостоятельность (30,547%); 3) активность на фоне моральной нормативности (22,304%); 4) тревожность (10,562%).

"Я через десять лет": 1) обращенность вовне на фоне моральной нормативности (23,59%); 2) стеничность + обращенность вовне (21,848%); 3) плохо идентифицируемый фактор (18,628%); 4) тревожность + моральная нормативность (18,348%); 5) моральная нормативность на фоне эмоциональной стабильности (12,961%).

Аффективный компонент образа-Я когнитивно-самореа-лизацион-ного стиля профессиональной деятельности:

1) удовлетворенность, радость - этап острых психических реакций выхода (22,835%); 2) рассеянность, повышенный тонус – этап завершающего психического напряжения (20,045%); 3) мобилизация на фоне эмоциональной нечувствительности – этап начального психического напряжения (18,731%); 4) боевой азарт на фоне заинтересованности – этап острых психических реакций входа (17,369%); 5) эйфория + удивление + антипатия – подготовительный этап (16,337%).

Группа респондентов, функционирующая в данном стиле деятельности расслаивается на несколько, с наиболее типичными для них характеристиками по критерию субъективной оценки профессиональной эффективности (таблица 5.11).

Таблица 5.11 - Частотное распределение субъективных оценок профессиональной эффективности в стенично-экстравертированном стиле профессиональной деятельности

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	31,8	31,8	27,3
2	31,8	13,6	13,6
3	13,6	22,7	13,6
4	9,1	18,2	9,1
5	13,6	9,1	36,4
6	–	4,5	27,3

Часть респондентов одинаково низко оценивает себя по всем трем факторам, другие склонны к низким оценкам по фактору 1 – НПБ, посредственным оценкам по фактору 2 – ИБО и близким к высоким оценкам по фактору 3 – ВСГ. Возможны также другие их сочетания с сохранением тенденции к их повышению от фактора 1 – НПБ к фактору 3 – ВСГ.

По критерию информативности (рисунок 5.8, таблица 5.12, приложение 15) для субъекта деятельности, наиболее важными па раметром является самореализация в профессиональной сфере и семье.

Общей тенденцией деятельности является экстравертированность и открытость, через эти же параметры респондент видит реализацию своего идеального образа.

Таблица 5.12 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников, выделенных по критерию стенично-экстравертированного стиля профессиональной

деятельности

СТЕНИЧНО-ЭКСТРАВЕРТИРОВАННЫЙ СТИЛЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (1)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Обращенность вовне – 1 (13,55%)	Дружелюбность – 2 (19,603%)	Стеничность на фоне обращенности вовне – 1 (18,19%)	Активность – 1 (8,66%)	Открытость – 1 (13,55%)	Ответственность – 2 (10,28%)	Активность – 1 (7,96%)	Активность в морально-нормативном позиционировании – 4 (8,35%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Повышенный тонус – этап начального психического напряжения – 5 (7,88%)				Когнитивные – 1 (9,9%), Самореализация – 1 (9,79%)

Проблема, связанная с выбором "морально-нормативной – морально-ненормативной" позиции, лежит за границами интенсивных переживаний респондентов, в связи с этим она не вошла в наиболее значимые описательные характеристики образа-Я по критерию информативности. Через данный стиль субъектом активно приобретается новый опыт, относящийся к профессиональной сфере, устраняются внутренние противоречия касающиеся выстраивания морально-нормативных семейных отношений. Описанный выше стиль был обозначен как стенично-экстравертированный и выражен через легкость, общительность, активность и приобретение нового опыта.

NKKK0001

Рисунок 5.12 - Обобщенный портрет образа-Я сотрудника по

стенично-экстравертированному стилю профессиональной

деятельности выявленный через показатель информативности.

12 – Я-личность, Ф₃ – дружелюбность (22,52%) – 2; 41 – Я-профессионал, Ф₁ – стеничность на фоне обращенности вовне (32,85%) – 2; 471 – Я-идеальный, Ф₃ – открытость (15,28%) – 1; 537 – Я через десять лет, Ф₂ – обращенность вовне с сохранением собственного мнения (16,86%) – 1; 568 – Я-личность, Ф₂– обращенность вовне (23,36%) – 1, 3; 1017 – Ф₃- мобилизация на фоне эмоциональной нечувствительности – этап начального психического напряжения (18,73%) – 3.

5.6.2. Стенично-доминантный стиль профессиональной деятельности

Стенично-доминантный стиль профессиональной деятельности (2) (приложение 16) представлен развернутой факторной структурой, особенно по модальностям "Я-личность", "Я-реальный", что может являться одним из показателей рефлексии респондентов, отнесенных к данному стилю. "Уход в себя" как побочный эффект этого состояния может сопровождаться чувством отчужденности на фоне декларируемой общительности и открытости. К особенностям этого стиля относятся также "целеустремленность" и "доминантность", присущая его носителям, с перспективой на развитие "гибкости", "дружелюбия" и "самостоятельности". Когнитивно-аффективный анализ стиля показывает жесткую личностную позицию субъекта относительно поставленных целей и выполняемых задач.

В ЛСП модальности "Я-личность":

1) активная обращенность вовне (19,386%);

2) моральная нормативность на фоне самостоятельности (18,631%);

3) стеничность (17,186%);

4) дружелюбность (14,897%);

5) экстравертированность на фоне эмоциональной "холодности" (12,896%);

6) сила (9,422%).

"Я-семьянин":

1) диссонанс между ожиданиями из вне и желаниями внутри (22,985%);

2) дружелюбность (19,603%);

3) самостоятельность (18,938%);

4) активность (15,602%);

5) напряженность на положительном эмоциональном фоне (14,310%).

"Я-профессионал":

1) стеничность (21,392%);

2) активное позиционирование относительно моральной нормативности (19,060%);

3) эмпатичность (17,760%);

4) доминантность (14,921%);

5) эмоционально положительная стабильность (14,089%).

"Я-реальный":

1) стеничность на фоне моральной нормативности (17,575%);

2) эмоционально положительная, морально нормативная обращенность вовне (17,246%);

3) целеустремленность (16,855%);

4) автономность (16,158%);

5) плохо идентифицируемый фактор (15,552%);

6) активность (10,796%).

"Я-идеальный":

1) стеничность обращенная вовне (22,224%);

2) стеничность на фоне моральной нормативности и гибкости (22,132%);

3) дружелюбие (21,984%);

4) самостоятельность (16,843%).

"Я десять лет назад":

1) моральная нормативность (16,935%);

2) стеничность обращенная вовне (16,084%);

3) дружелюбность (14,839%);

4) эмоциональная стабильность обращенная вовне (13,636 %);

5) настойчивость + отзывчивость (12,266%);

6) самостоятельность (11,861%).

"Я в настоящем": 1) обращенная вовне стеничность на фоне моральной нормативности (21,884%); 2) положительно эмоционально окрашенная обращенность вовне (19,874%); 3) автономность на фоне стеничности (19,681%); 4) настойчивость (14,267%); 5) ответственность (12,768%).

"Я через десять лет":

1) активная, эмоционально положительно окрашенная обращенность вовне (24,653%);

2) стеничность на фоне моральной нормативности (21,985%);

3) моральная нормативность на фоне стеничности (17,101%);

4) пассивная тревожность (14,719%);

5) добродушная несамостоятельность (11,033%).

Анализ структурно-содержательных характеристик аффективного компонента образа-Я стенично-доминантного стиля профессиональной деятельности:

1) антипатия, враждебность на фоне боевого азарта – этап острых психических реакций входа (27,308%);

2) радость, восхищение на фоне эмоциональной нечувствительности – этап острых психических реакций выхода (25,812%);

3) восторг, спокойствие на фоне переутомления – этап завершающего психического напряжения (19,066%);

4) активизация, любопытство, вдохновение – этап начального психического напряжения (18,225%).

Сотрудники, отнесенные к этому стилю, демонстрируют практически одинаково завышенное распределение субъективных оценок своей профессиональной эффективности по вышеобозначенным параметрам (таблица 5.13), за исключением первого фактора.

Таблица 5.13 - Частотное распределение субъективных оценок профессиональной эффективности в стенично-доминантном стиле

профессиональной деятельности

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	3,1	6,3	3,1
2	34,4	31,3	–
3	25,0	46,9	53,1
4	15,6	9,4	12,5
5	3,1	6,3	18,8
6	18,8	–	12,5

По критерию информативности наиболее значимыми (рисунок 5.14, таблица 18, приложение 17) для респондентов с данным стилем так же, как и в предыдущем, является группа социально-ролевых модальностей с ведущими характеристиками "самостоятельности", "ответственности", "целеустремленности" и др.

Таблица 5.14 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников выделенных

по критерию стенично-доминантного стиля

профессиональной деятельности

СТЕНИЧНО-ДОМИНАНТНЫЙ СТИЛЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (2)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Самостоятельность на фоне моральной нормативности – 1 (13,27%)	Самостоятельность – 1 (15,04%)	Ответственность – 2 (14,21%)	Целеустремленность – 1 (10,99%)	Стеничность обращенная вовне – 1 (10,99%)	Моральная нормативность – 1 (10,99%)	Обращенность вовне - 2 (10,99%)	Обращенность вовне на фоне моральной нормативности – 1 (9,23%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Восторг на фоне переутомления – 2 (12,05%)				Cемейные – 5 (16,48%), когнитивные – 5 (16,48%)

Перспектива личностного развития представителей стенично-доми-нантного стиля деятельности видится через формирование устойчивых профессионально-статусных позиций в выбранной сфере деятельности.

Характеристики "стеничности", "доминантности", жесткости личностного позиционирования относительно выполнения профессиональных задач сочетаются с одиночеством и "эмоциональной холодностью" на личностном уровне.

Сотрудники с данным стилем имеют явную направленность на ведущие для них жизненные смыслы, наиболее информативные из всех остальных параметров, что является показателем существования респондентов в поле социально-ролевых модальностей с незначительным интересом к "развитию" или изменениям стиля профессиональной деятельности во времени (т. е. его стабильность, а возможно и ригидность) /рисунок 5.13/.

Рисунок 5.13 - Обобщенный портрет образа-Я сотрудника по стенично-доминантному стилю профессиональной деятельности выявленный через показатель информативности.

43 – Я-профессионал, Ф₁ – стеничность на фоне обращенности вовне (32,852%) – 3; 140 – Я через десять лет, Ф₁ – обращенность вовне на фоне моральной нормативности (23,596%) – 5; 674 – Я в настоящем, Ф₃ – "конструктивная настойчивость" (16,745%) – 4; 1395 – семейные ценности – 5; 1400 – когнитивные – 5.

5.6.3. Статусно-когнитивный стиль профессиональной деятельности

В статусно-когнитивном стиле профессиональной деятельности (3) (приложение 18) портрет личности его представителя видится через характеристики "дружелюбность", "гибкость", "стеничность", "целеустремленность". В перспективе личность стремится к отходу от "морально-нор-мативной податливой дружелюбности" к "открытости" и "автономности". Дальнейшее развитие рассматривается как усложнение факторной модели (увеличение количества факторов) образа-Я без значимых содержательных его изменений. Идеальный образ и образ, планируемый в перспективе ("Я через десять лет"), похож, хотя и в планируемом образе-Я присутствует тенденция к уходу в деятельность с возможным игнорированием эмоционально-насыщенных отношений.

В ЛСП респондентов со статусно-когнитивным стилем профессиональной деятельности выделены следующие факторы:

"Я-личность":

1) дружелюбность на фоне моральной нормативности (25,500%);

2) самостоятельность на фоне моральной нормативности (23,867%);

3) гибкая стеничность (21,717%);

4) уверенность (14,094%).

"Я-семьянин":

1) активность (18,854%);

2) стеничность и моральная нормативность (18,693%);

3) активность и гибкость (18,527%);

4) дружелюбность на фоне активности (18,300%);

5) эмпатичность (11,668%).

"Я-профессионал":

1) дружелюбие, обращенность вовне (20,951%);

2) активная деятельность на фоне моральной нормативности (20,708%);

3) ответственность (19,129%);

4) прямота, откровенность (17,466%);

5) целеустремленность (11,332%).

"Я-реальный":

1) стеничность на фоне моральной нормативности (22,668%);

2) активность, обращенная вовне (21,700%);

3) морально нормативная податливая дружелюбность (19,419%);

4) самостоятельность (19,191%).

"Я-идеальный": 1) активность обращенная вовне (25,556%); 2) активная деятельность на фоне моральной нормативности (4,22%); 3) открытость (15,282%); 4) экстравертированная стеничность (15,166%); 5) автономность (11,564%).

"Я десять лет назад":

1) дружелюбность на фоне активности (25,729%);

2) деятельная обращенность вовне (20,112%);

3) уверенность (15,053%);

4) гибкость в стеничности (12,269%);

5) ответственность (11,036%).

"Я в настоящем": 1) обращенность вовне с сохранением своей индивидуальности (24,586%); 2) активность направленная вовне (23,889%); 3) общительность (19,187%); 4) прямота, открытость (18,980%).

"Я через десять лет": 1) стеничность на фоне моральной нормативности (20,605%); 2) обращенность вовне с сохранением собственного мнения (16,861%); 3) избегание неуспеха (14,979%); 4) "холодная" обращенность вовне через деятельность (13,481%); 5) стеничность (12,605%); 6) самостоятельность (11,373%).

Аффективный компонент образа-Я по критерию стиля профессиональной деятельности – 3:

1) восхищение, радость – этап острых психических реакций выхода (19,561%);

2) удивление на фоне эмоциональной нечувствительности – этап начального психического напряжения № 1 (16,048%);

3) боевой азарт на положительном эмоциональном фоне – этап острых психических реакций входа № 2 (14,619%);

4) мобилизация на фоне тоски, гнева – этап острых психических реакций входа № 1 (14,326%);

5) повышенный тонус – этап начального психического напряжения № 2 (12,440%);

6) жажда, голод, обида на фоне мобилизации – этап начального психического напряжения № 3 (12,068%).

Аффективный компонент представлен развернутой факторной струк-турой, что является показателем высокой дифферинцированности эмоциональной сферы и склонности к аффективному отреагированию респондентов в экстремальных условиях.

В плане особенностей профессиональной деятельности присутствует значительный разброс частот по первому и третьему фактору (таблица 5.15) обусловленный тенденцией к развитию профессионально важных характеристик, связанных с умением взаимодействовать с другими людьми и знанием нормативно-правовой базы. В данном случае эти особенности являются профессиональными и стилевыми, присущими респондентам, включенным в данную группу.

Таблица 5.15 - Частотное распределение субъективных оценок

про-фессиональной эффективности в статусно-когнитивном стиле

профес-сиональной деятельности –3

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	–	–	–
2	12,8	7,7	20,5
3	30,8	46,2	23,1
4	30,8	23,1	25,6
5	20,5	23,1	28,2
6	5,1	–	2,6

Наиболее значимыми характеристиками по критерию информативности (рисунок 5.14, таблица 5.16, приложение 19) является модальности "развитие", "Я в будущем" и аффективный компонент образа-Я, что является стилевой особенностью, выраженной в на-

Таблица 1.16. Ведущие характеристики когнитивного, аффективного компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников, выделенных по критерию статусно-когнитивного стиля профессиональной деятельности

СТАТУСНО--КОГНИТИВНЫЙ СТИЛЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (3)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Дружелюбность – 2 (5,58%)	Уход от деятельности – 5 (5,98%)	Обращенность вовне – 2 (4,74%)	Активность в обращенности вовне – 1 (14,28%)	Активность на фоне обращенности вовне – 1 (14,28%)	Обращенность вовне на фоне стеничности – 5 (8,79%)	Тревожность – 1 (8,79%)	"холодная" обращенность вовне – 1 (14,28%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Боевой азарт на фоне переутомления – 5 (14,28 %)				Статусные – 4 (6,51 %), когнитивные – 2 (6,51%)

Рисунок 5.14 - Обобщенный портрет образа-Я сотрудника по статусно-когнитивному стилю профессиональной деятельности выявленный через показатель информативности.

76 – Я-идеальный, Ф₁ – активность на фоне обращенности вовне (25,966%) – 1; 134 – Я в настоящем, Ф₄ – тревожность (10,562%) – 4; 286 - Я-идеальный, Ф₄ – самостоятельность (16,843%) – 1; 444 – Я-реальный, Ф₁ – стеничность на фоне моральной нормативности (22,668%) – 4; 546 – Я через десять лет, Ф₄ – "холодная" обращенность вовне через деятельность (13,481%) - 1; 606 - Я-реальный, Ф₁ - активность в обращенности вовне (35,049%) – 1; 878 – Я через десять лет, Ф₃ – дружелюбность (15,911%) – 3.

правленности на нечто предстоящее, переживаемое через состояние "боевого азарта на фоне переутомления". В содержательном плане происходит "уход от деятельности" в "Я-семьянин" и переживание состояния тревоги как присущего именно данной темпоральной модальности

Итак, для респондентов с данным стилем профессиональной деятельности характерна ориентация на перспективы, дальнейшего развития, где высокие показатели по аффективному компоненту (боевой азарт на фоне переутомления) сотрудники планируют трансформировать в "холодную" обращенность вовне через деятельность. Для данного стиля аффективный компонент является одним из ведущих, в связи с чем сам по себе стиль деятельности может не быть оптимальным относительно внешних обстоятельств, решаемых задач и текущего состояния респондентов, однако поддерживается ими, как предполагается, для сохранения статусных позиций респондентов. Описанный стиль профессиональной деятельности также был обозначен через ведущие по критерию информативности жизненные смыслы – "статусный" и "когнитивный".

5.6.4. Экзистенциальный стиль профессиональной деятельности

В экзистенциальном стиле профессиональной деятельности (4) (приложение 20) выражена детальная дифференциация каждой модальности когнитивного компонента. Четко прослеживаются структурные различия между социально-ролевыми модальностями (развернутая факторная структура в модальности "Я-семьянин"), наибольшее внимание респондентов направлено на отношения в семье. Прослеживается тенденция к усложнению факторной структуры когнитивного компонента. По обозначенным выше компонентам и модальностям образа-Я были выделены факторы, описывающие ЛСП респондентов.

"Я-личность": 1) стеничность обращенная вовне (51,381%); 2) обращенность вовне (23,356%); 3) "покладистость" (8,836%).

"Я-семьянин": 1) самостоятельность и обращенность вовне на фоне эмоциональной стабильности (23,932%); 2) активность в моральной нормативности (23,384%); 3) дружелюбие на фоне стеничности (21,596%); 4) исполнительность (12,447%).

"Я-профессионал":

1) самостоятельность на фоне моральной нормативности (56,501%); 2) исполнительность (24,897%).

"Я-реальный": 1) активность в обращенности вовне (35,049%); 2) обращенность вовне на фоне стеничности (27,508%); 3) целеустремленность (23,175%).

"Я-идеальный": 1) моральная нормативность на фоне активности (22,289%); 2) стеничность и ответственность (21,625%);

3) дружелюбие (20,917%); 4) "податливость" (15,661%).

"Я десять лет назад": 1) самостоятельность и ответственность (24,762%); 2) моральная нормативность (24,615%); 3) активная обращенность вовне (23,208%); 4) гибкость (12,647%).

"Я в настоящем": 1) активная самостоятельность (35,814%); 2) обращенность вовне (31,327%); 3) "конструктивная настойчивость" (16,745%).

"Я через десять лет": 1) активность в моральной нормативности (26,059%); 2) доминантность (20,330%); 3) целеустремленность (18,473%); 4) обращенность вовне (17,954%).

Анализ структурно-содержательных характеристик аффективного компонента образа-Я по критерию стиля профессиональной деятельности – 4: 1) апатия, неготовность на эмоционально положительном фоне – этап начального психического напряжения (19,473%); 2) вдохновение, мобилизация – этап начального психического напряжения (19,322%); 3) эйфория, боевой азарт – этап острых психических реакций входа (18,707%); 4) удовлетворенность, восторг – этап острых психических реакций выхода (16,552%); 5) эмоциональная нечувствтельность, любопытство – этап завершающего психического напряжения (13,273%).

Для личности с экзистенциальным стилем характерно присутствие по социально-ролевым модальностям таких характеристик, как "исполнительность", "дружелюбие". В идеальном образе респондентов представлена динамика ухода от "целеустремленности" и "стеничности" к "дружелюбности" и "податливости". Характеристики идеального образа и образа-Я в будущем различаются по критерию "доминантность – податливость", "дружелюбность – целеустремленность". В целом, стиль противоречив в плане выбора способа реализации через него субъекта.

Полученные данные позволяют говорить о том, что позиционирование субъекта как "исполнителя" более "экологично" для него, однако менее привлекательно, чем позиционирование относительно другого полюса, который субъект планирует реализовать в будущем. Оценка своих профессиональных характеристик представителями данного стиля, напротив, хорошо согласованна (таблица 5.17), разброс частот минимален.

Таблица 5.17 - Частотное распределение субъективных оценок профессиональной эффективности в экзистенциальном стиле профессиональной деятельности – 4

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания до-врачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	4,1	4,1	–
2	8,2	8,2	6,1
3	14,3	24,5	8,2
4	46,9	42,9	46,9
5	8,2	16,3	22,4
6	18,4	4,1	16,3

Рисунок 5.15. Обобщенный портрет образа-Я сотрудника ОВД по экзистенциальному стилю профессиональной деятельности выявленный через показатель информативности.

81 – Я-идеальный, Ф₂– моральная нормативность (24,406%) – 1;181 – Я-личность, Ф₅- экстравертированность на фоне эмоциональной "холодности" (12,896%) – 1; 231 – Я-профессионал, Ф₄ – доминантность (14,921%) – 1;346 - Я через десять лет, Ф₁ - активная, эмоционально положительно окрашенная обращенность вовне (24,653%) – 1;

547 - Я через десять лет, Ф₄ – "холодная" обращенность вовне через деятельность (13,481%) – 2; 633 – Я-идеальный, Ф₃ – дружелюбие (20,917%) – 3; 917 – Я-профессионал, Ф₂ – обращенность вовне (30,656%) – 2.

По критерию информативности (рисунок 5.15, таблица 5.18, приложение 21) для респондентов данного стиля большое значение имеют "моральная нормативность" и поддержание эмоционально насыщенных связей с окружающими. Для респондентов с экзистенциальным стилем характерна некоторая эмоциональная отстраненность, "холодность", четкое структурирование социально-ролевых позиций во взаимоотношениях с окружающими. И как следствие – направленность на развитие эмоционально-насыщенных отношений с сохранением статусных позиций в будущем.

Таблица 5.18. Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников

ОВД, выделенных по критерию экзистенциального стиля

профессиональной деятельности

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (4)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Экстравертированность на фоне эмоциональной "холодности" - 1 (12,49%)	Дружелюбность на фоне активности – 1 (9,82%)	Доминантность – 1 (12,49%)	Стеничность в морально нормативном позиционировании – 2 (12,49%)	Моральная нормативность – 1 (12,49%)	Гибкость – 1 (12,49%)	Активность на фоне моральной нормативности – 1 (7,00%)	Активная, эмоционально положительно окрашенная обращенность вовне – 1 (12,49%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Радость, восхищение на фоне эмоциональной нечувствительности – 2 (12,49%)				Экзистенциальные – 1 (3,91%)

5.6.5. Когнитивный стиль профессиональной деятельности

В когнитивном стиле профессиональной деятельности (5) (приложение 22) отсутствуют достаточно рельефные различия между "Я-реальным" и "Я-идеальным", между будущим и прошлым они носят скорее уточняющий характер. В нем органично сочетаются характеристики, описывающие респондента как "гибкого" и "стеничного", "обращенного вовне" и "самостоятельного". Такое "сшивание" биполярных характеристик с одной стороны, может описывать субъекта как многогранную, разносторонне развитую личность, с другой – как систему, в которой стабильность достигается за счет нагнетания внутреннего напряжения. По обозначенным выше компонентам и модальностям образа-Я данный стиль был представлен следующими факторами, описывающими ЛСП респондентов.

"Я-личность": 1) обращенность вовне, дружелюбие (21,229%); 2) моральная нормативность (17,060%); 3) стеничность (16,290%); 4) гибкость (16,261%); 5) открытость и прямота (14,357%).

"Я-семьянин": 1) моральные качества (21,541%); 2) самостоятельность (18,198%); 3) эмоционально положительная обращенность вовне (17,109%); 4) тревожность (14,582%); 5) уход от деятельности (9,802%).

"Я-профессионал": 1) стеничность на фоне моральной нормативности (21,436%); 2) автономность (17,288%); 4) гибкость (14,413%); 5) обращенность вовне (12,981%).

"Я-реальный": 1) эмоционально положительная окрашенность личностной направленности вовне (20,147%); 2) стеничность в морально нормативном позиционировании (18,476%); 3) активность (17,469%); 4) гибкость (14,914%); 5) целеустремленность (14,107%).

"Я-идеальный": 1) самостоятельность (22,432%); 2) моральная нормативность на фоне обращенности вовне (22,300%); 3) гибкость (19,304%); 4) эмоционально положительно окрашенная обращенность вовне (16,443%).

"Я десять лет назад": 1) дружелюбность (16,775%); 2) стеничность (15,762%); 3) автономность (15,236%); 4) моральные качества (14,624%); 5) гибкость (11,923%); 6) непосредственность реакций (11,309%).

"Я в настоящем": 1) активность в морально-нравственном позиционировании (25,536%); 2) самостоятельность и стеничность в личностном позиционировании (21,821%); 3) обращенность вовне – "мягкость" (18,853%); 4) активность (17,447%).

"Я через десять лет": 1) автономность + альтруизм (19,005%); 2) обращенность вовне с сохранением индивидуальности (16,875%); 3) дружелюбность (15,911%); 4) гибкость в активности (15,254%); 5) моральные качества (12,770%).

Анализ структурно-содержательных характеристик аффективного компонента образа-Я по критерию стиля профессиональной деятельности – 5:

1) монотония, неготовность на положительном эмоциональном фоне – подготовительный этап (18,052%);

2) утомление на положительном эмоциональном фоне – этап завершающего психического напряжения (17,339%);

3) рассогласование действий на положительном эмоциональном фоне – этап начального психического напряжения (16,176%);

4) удовлетворенность на положительном эмоциональном фоне – этап острых психических реакций выхода (15,352%);

5) любопытство на фоне усталости – этап начального психического напряжения (13,387%);

6) сомнение, вдохновение на фоне боевого азарта – этап острых психических реакций входа (9,570%).

Оценка своих профессиональных характеристик представителей данного стиля (таблица 5.19) проходит с тенденцией к снижению показателей по первым двум факторам и повышению показателей по последнему.

Таблица 5.19 - Частотное распределение субъективных оценок

профессиональной эффективности в когнитивном стиле

профессиональной деятельности – 5

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	–	–	–
2	2,5	1,3	3,8
3	5,0	8,8	2,5
4	38,8	32,5	13,8
5	50,0	47,5	45,0
6	3,8	10,0	35,0

Сотрудники, отнесенные к данному стилю (рисунок 5.20, таблица 2.20, приложение 23), планируют не развитие в каком-то новом направлении или возврат в прошлое ("стать тем, кем я был"), а производят калибровку уже выработанных характеристик в направлении интеграции внешних норм поведения во внутренний принцип дальнейшего личностного развития.

Рисунок 5.16 - Обобщенный портрет образа-Я сотрудника ОВД

по когнитивному стилю профессиональной деятельности выявленный

через показатель информативности.

60 – Я-профессионал, Ф₄ –самостоя-тельность (19,403%) – 5; 147 – Я через десять лет, Ф₃ – целеустремленность (18,628%) – 2; 232 – Я-профессионал, Ф₄ – доминантность (14,921%) – 2; 240 – Я-профессионал, Ф₅ – эмоционально положительная стабильность (14,089%) – 5; 306 – Я десять лет назад, Ф₄ – эмоциональная стабильность обращенная вовне (13,636%) – 1; 517 – Я в настоящем, Ф₂ – активность направленная вовне (23,889%) – 2; 786 – Я-реальный, Ф₄ – гибкость (14,914%) – 1.

В данном случае наблюдается процесс интериоризации внешнего мира во внутренний. Кардинальное отличие стиля от других – в сочетании амбивалентных характеристик образа-Я, связанных с объединением их (по критерию информативности) в значимые и уже не противоречивые характеристики для респондентов. Модальности образа-Я (по критерию информативности) одинаково значимы для респондентов, отнесенных к данному стилю.

Таблица 1.20 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников,

выделенных по критерию когнитивного стиля

профессиональной деятельности

КОГНИТИВНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (5)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Гибкая стеничность – 1 (8,65%)	Эмпатичность – 1 (7,65%)	Самостоятельность – 5 (8,65%)	Стеничность в морально нормативном позиционировании – 4 (8,65%)	Стеничность и ответственность – 1 (8,65%)	Эмоциональная стабильность обращенная вовне – 1 (8,65%)	Общительность – 1 (8,65%)	Целеустремленность – 2 (8,65%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Эйфория, боевой азарт – 2 (4,60%)				Когнитивные – 3 (8,65%)

5.6.6. Конформный стиль профессиональной
деятельности

В конформном стиле профессиональной деятельности (6) (прил. 24) когнитивный компонент представлен относительно простой факторной структурой. Развитие личности (по темпоральным модальностям) представляется через усложнение ЛСП личности (увеличение количества факторов) без изменения их содержательных характеристик. Данный стиль с позиций структурно-содержательного анализа корректно описать через "простоту", видимость "устойчивости" и "социальную желательность". Исходя из частотных характеристик по критерию артикулированности оценочной решетки когнитивного компонента данного стиля можно сделать вывод, что 29,4% респондентов, включенных в него, имеют фрагментарное строение когнитивного компонента образа-Я. Это является показателем склонности к невротизации и подверженности влиянию стрессовых условий на благополучие психического состояния. Таким образом, простота факторных моделей, представленных в данном стиле является результатом их недостаточной структурированности и устойчивости.

ЛСП образа-Я респондентов по обозначенным выше компонентам и модальностям было представлено следующими факторами.

"Я-личность":

1) обращенность вовне через моральную нормативность (51,166%);

2) стеничность (42,922%).

"Я-семьянин":

1) развитие (76,237%);

2) эмоционально-положительная стабильность (12,574%).

"Я-профессионал":

1) стеничность (33,303%);

2) обращенность вовне (30,656%);

3) активное позиционирование относительно морально-нравствен-ных характеристик (29,772%).

"Я-реальный":

1) стеничность (55,025%);

2) обращенность вовне с позиционированием относительно морально-нравственных характеристик (40,155%).

"Я-идеальный":

1) стеничность на фоне обращенности вовне (32,515%);

2) активное позиционирование относительно морально-нравственных характеристик (29,837%);

3) настойчивость (20,427%);

4) уравновешенность на фоне обращенности вовне (9,030%).

"Я десять лет назад":

1) обращенность вовне на фоне стеничности (36,804%);

2) эмоциональная стабильность (30,471%);

3) самостоятельность (23,249%).

"Я в настоящем":

1) стеничность на фоне обращенности вовне (66,155%);

2) моральные качества (27,560%).

"Я через десять лет":

1) моральные качества (27,889%);

2) активная обращенность вовне (24,919%);

3) автономность (23,677%);

4) "мягкая" целеустремленность (18,557%).

Анализ структурно-содержательных характеристик аффективного компонента образа-Я по критерию стиля профессиональной деятельности 6:

1) радость, наслаждение – этап острых психических реакций выхода № 1 (21,964%);

2) эмоциональная нечувствительность – этап острых психических реакций выхода № 2 (17,354%);

3) боевой азарт, вдохновение – этап острых психических реакций входа (15,770%);

4) подъем, активизация – этап начального психического напряжения (13,773%);

5) сомнение – подготовительный этап (12,005%);

6) упоение – этап завершающего психического напряжения (10,410%).

Сотрудники неустойчивость конструкта образа-Я компенсируют через высокие оценки по критериям профессиональной эффективности (таблица 5.21).

Таблица 5.21 - Частотное распределение субъективных оценок

профессиональной эффективности в конформном стиле

профессиональной деятельности – 6

Субъективная оценка профессиональной эффективности	Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей, %	Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи, %	Умение взаимодействия с сотрудниками других служб и общения с различными категориями граждан, %
1	5,9	–	–
2	–	11,8	–
3	–	5,9	5,9
4	23,5	11,8	–
5	23,5	58,8	–
6	47,1	11,8	94,1

Сотрудники оценивают себя максимально высоко по факторам "Знание нормативно-правовой базы…" и "Умение взаимодействовать…", незначительное снижение самооценки присутствует только по фактору "Навыки использования ружия". Наиболее информативными модальностями являются "Я-идеальное" и "Я в будущем" (рисунок 5.17, таблица 5.22, приложение 25), сочетание стеничности с низкой, моральной нормативностью и дружелюбностью иллюстрирует возможные проявления поведения, не укладывающегося в рамки морали с внешне декларируемым проявлением социально желательных характеристик.

Таблица 5.22 - Ведущие характеристики когнитивного, аффективного

компонента и жизненных смыслов образа-Я сотрудников,

выделенных по критерию конформного стиля

профессиональной деятельности

КОНФОРМНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (6)	КОГНИТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ ОБРАЗА-Я
	Я-личность	Я-семьянин	Я-профессионал	Я-реальное	Я-идеальное	Я десять лет назад	Я в настоящем	Я через десять лет
	Дружелюбность – 5 (14,20%)	Активность – 1 (18,47%)	Активная деятельность на фоне моральной нормативности – 2 (8,79%)	Стеничность на фоне моральной нормативности – 1 (10,15%)	Стеничность на фоне низкой моральной нормативности – 1 (12,43%)	Эмоциональная стабильность – 1 (11,21%)	Настойчивость – 1 (10,15%)	Дружелюбность – 1 (17,92%)
	Аффективный компонент образа-Я				Жизненные смыслы
	Радость, наслаждение – 2 (21,13%)				Самореализация – 2 (15,64%)

Для личности с конформным стилем профессиональной деятельности ведущими личностными характеристиками выступают "социальная желательность", "конформность" и "низкая моральная нормативность", сочетаемые с высокими показателями по субъективной оценке профессиональной успешности.

Таким образом, исходя из представленных результатов исследования, были выявлены стили профессиональной деятельности, описанные через субъективную оценку профессиональной эффективности респондентов и структурно-содержательные компоненты образа-Я. Данные стили профессиональной деятельности были обозначены следующим образом:

1. Стенично-доминантный – ведущими по данному стилю являются социально-ролевые модальности образа-Я. В содержательном плане значимыми для субъекта характеристики, связанные с самостоятельностью, ответственностью, стеничностью, целеустремленностью и др.

2. Статусно-когнитивный – по критерию информативности наиболее рельефно представлены модальности "развитие" и темпоральные модальности с акцентированием на "Я через десять лет". Содержательно стиль описан экстравертированностью, активностью и тревожностью. Отсутствует "перспектива" по группе модальностей "развитие".

Рисунок 5.17 - Обобщенный портрет образа-Я сотрудника по конформному стилю профессиональной деятельности выявленный через показатель информативности.

391 – Я-семьянин, Ф₁ – активность (18,854%) – 1; 449 – Я-реальный, Ф₂ – активность обращенная вовне (21,700%) – 4; 474 - Я-идеальный, Ф₃ - открытость (15,282%) – 4; 643 – Я десять лет назад, Ф₁ – самостоятельность и ответственность (24,762%) – 3; 726 – Я-семьянин, Ф₂ – самостоятельность (18,198%) – 1; 876 – Я через десять лет, Ф₃ – дружелюбность (15,911%) – 1; 1184 – Ф₁– радость, наслаждение – этап острых психических реакций выхода № 1 (21,964%) – 2.

3. Экзистенциальный – подавляющее количество модальностей имеют высокие показатели, по критерию информативности описываемые через доминантность, моральную нормативность, "гибкость" и др. Общей характеристикой, прослеживающейся в данном стиле, выступает эмоциональная "холодность" в когнитивном компоненте и элементы эмоциональной нечувствительности в аффективном компоненте.

4. Когнитивный – представлен высокими показателями по критерию информативности в когнитивном компоненте и жизненных смыслах и имеет развернутую факторную структуру ЛСП. Данный стиль содержательно описывается респондентами через характеристики "гибкой" стеничности, самостоятельности, экстравертированности и др.

5. Конформный – стиль имеет четко выраженную иерархическую структуру (по критерию информативности) со значимыми показателями по модальностям "Я-семьянин", "Я через десять лет", "Я-личность". Основными характеристиками описывающими данный стиль являются активность, дружелюбность, эмоциональная стабильность и др.

Выделение стилевых характеристик являлось промежуточной задачей перед исследованием динамики вариативности стилевых характеристик под воздействием экстремальных условий, варьирующих по степени интенсивности.

5.6.7. Динамика стилей профессиональной
деятельности в экстремальных условиях

Исследуемое пространство стилей профессиональной деятельности и

экстремальных условий находится в личностном пространстве субъекта и отражено в его образе-Я. Изучаемые объекты – экстремальные условия и стили профессиональной деятельности, представленные в личностном смысловом пространстве, предполагают дискретность, "разорванность" и неоднородность. Данные характеристики ставят под сомнение дальнейшую возможность изучать обозначенные объекты с помощью методов, предназначенных для использования в Евклидовом пространстве, предполагающих его однородность и изотопность [165]. Исходя из этого, был использован частотный анализ для исследования динамики вариативности стилей профессиональной деятельности в экстремальных условиях.

Экстремальные условия рассматривались в единстве с образом-Я, их интенсивность выступала маркерной точкой для описания структурно-содержательных его изменений (схема 3 – см. рисунок 5.14). Данное системное образование являлось пусковым механизмом, инициирующим формирование и предпочтение типичных для него стилей профессиональной деятельности. Таким образом, были соотнесены структурно-содер-жательные характеристики образа-Я и сочетание стилей профессиональной деятельности, реализация которых является наиболее адекватной с индивидуально-личностных позиций респондентов как субъектов деятельности в экстремальных условиях с различной интенсивностью. Стили профессиональной деятельности описывались по уровням интенсивности экстремальных условий с акцентом на сочетания, которые не дублируются в предыдущих уровнях интенсивности экстремальных условий.

Так, для респондентов, испытывавших очень слабую интенсивность экстремальных условий (рисунок 5.18), наиболее типичны статусно-когнитивный, экзистенциальный и когнитивный стили профессиональной деятельности (СПД), хотя на данном уровене интенсивности экстремальных условий наблюдается достаточно высокая вариативность стилей. Для респондентов характерна не сформированность образа-Я, а активное его структурирование, что и может обуславливать их высокую вариативность.

Сотрудники находятся в активном поиске своего стиля включая в его спектр практически все стили за исключением когнитивно-самореа-лизационного и самореализационного. Первая группа стилей предполагает экстравертированность, поиск нового и социальную желательность, конформность (стили 1, 6). Вторая группа включает силу, активность и в некоторой степени доминантность (стили 2, 3, 4, 5). Следовательно, респондентам даже на первых градациях интенсивности экстремальных ситуаций, когда образ-Я подвержен глубоким трансформациям, а опыт выполнения служебно-боевых задач минимален, присуще ориентирование на реализацию себя через характеристики стенично-доминантного, статусно-когни-тивного, экзистенциального и когнитивного стилей. Вовлечение же в деятельность через высокую поисковую активность – стенично-экстравер-тированный стиль и личностную конформность– конформный стиль воспринимается в большинстве случаев как бесперспективное. В данном случае выявленные тенденции кажутся вполне обоснованными, так как в исследуемой социальной среде даже на первоначальном этапе становления приветствуется проявление силы и доминантности.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 15.emf$

Рисунок 5.18 - Стили профессиональной деятельности сотрудников

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для очень слабой

интенсивности экстремальных условий

В экстремальных условиях слабой интенсивности у респондентов доминировали экзистенциальный и когнитивный стили профессиональной деятельности (рисунок 5.19).

Сотрудники рассматривали образ-Я через более развернутую факторную структуру, что является показателем его когнитивного усложнения. Как общая тенденция при слабой интенсивности экстремальных условий прослеживается увеличение количества модальностей когнитивного компонента образа-Я и повышение по критерию тензионности состояния аффективного компонента, что делает его более схожим с когнитивным стилем профессиональной деятельности (по критерию информативности).

Общая картина стилевых предпочтений была представлена тремя группами, выделенными по критерию частоты встречаемости (характеристики стилей):

1) первая группа представлена экзистенциальным и когнитивным стилями деятельности с сопутствующими им описательными характери стиками респондентов – отстраненностью, эмоциональной нечувствительностью, организованностью и высокой поисковой активностью, интеллигентностью, гибкостью, дружелюбностью, целеустремленностью;

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 16.emf$

Рисунок 5.19 - Стили профессиональной деятельности сотрудников,

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для слабой

интенсивности экстремальных условий

2) вторая группа состояла из стенично-доминантного и стенично-экстравертированного стилей деятельности – легкий, общительный, ищущий и сильный, доминантный, одинокий;

3) третья группа – статусно-когнитивный и конформный стиль деятельности – прагматичность, экстравертированность, ориетирование на будущее и социальная желательность, конформность. Обозначенные стилевые предпочтения респондентов показывают их смещение от модуса экстремального существования к предельному уже слабой интенсивности экстремальных условий [175].

В экстремальных условиях средней интенсивности был выделен когнитивный стиль профессиональной деятельности как ведущий (рисунок 5.20).

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 17.emf$

Рисунок 5.20 - Стили профессиональной деятельности сотрудников

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для средней

интенсивности экстремальных условий

Образ-Я был представлен развернутыми структурно-содержатель-ными характеристиками по критерию информативности, за исключением аффективного компонента, что говорит о его когнитивной сложности. В то же время наблюдается увеличение количества респондентов (с 8% к 15%), склонных к жесткому личностному позиционированию относительно решаемых задач, категоричности суждений.

Средняя интенсивность экстремальных условий является маркерной точкой не только для нового этапа трансформирования образа-Я, наблюдается также завершение первого итерационного витка в формировании ведущего стиля профессиональной деятельности. На данном этапе субъект переключается с оценивания себя по ведущему критерию, связанному с профессиональной компетентностью, на критерий позиционирования себя по морально-ценностным характеристикам.

Несмотря на явное предпочтение когнитивного, стенично-экстра-вертированный, стенично-доминантный, статусно-когнитивный и экзистенциальный стили деятельности включительно также вошли в сферу предпочтений респондентов, хотя и в гораздо меньшей количественной выраженности. Следовательно, в процессе формирования образа-Я и стилей профессиональной деятельности помимо общих тенденций отражаются индивидуально-типические особенности личности респондентов, реализующиеся в указанные выше стилях деятельности и выходящие за рамки обозначенной траектории.

В умеренной интенсивности экстремальных условий доминируют два стиля профессиональной деятельности – статусно-когнитивный и когнитивный (рисунок 5.21), происходит переход к следующему итерационному витку формирования стиля профессиональной деятельности.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 18.emf$

Рисунок 5.21 - Стили профессиональной деятельности сотрудников

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для умеренной

интенсивности экстремальных условий

Происходит расслаивание стилей профессиональной деятельности на три группы: 1) когнитивный и статусно-когнитивный стиль; 2) экзистенциальный, конформный и стенично-доминантный стиль; 3) стенично-экстравертированный стиль. Самой нежелательной тенденцией выступает желание поиска новых решений, общительность, активный сбор информации и выработки поведенческих паттернов.

В экстремальных условиях сильной интенсивности ведущими стилями профессиональной деятельности являются стенично-экстраверти-рованный и когнитивный (рисунок 5.22). Активное переструктурирование образа-Я отражается в текущих стилях профессиональной деятельности. Так одним из ведущих выступает стенично-экстравертированный, что вполне согласуется с выше описанными процессами происходящими в образе-Я.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 19.emf$

Рисунок 5.22 - Стили профессиональной деятельности сотрудников

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для сильной

интенсивности экстремальных условий

Большинство респондентов в экстремальных условиях сильной интенсивности находятся в активном поиске адекватных стилей профессио-

нальной деятельности, а образ-Я фрагментирован и разорван. Потеряны либо оказались неприемлемыми старые стилевые особенности профессиональной деятельности, и субъект активно ищет новые.

Стенично-доминантный стиль вообще не представлен, т.е. характеристики жесткости и доминантности вообще не могут быть реализованы на данной градации интенсивности экстремальных условий и этапе трансформации образа-Я респондентов. Однако стиль с характеристиками конформизма и социальной желательности выражен сильнее чем на всех остальных уровнях интенсивности экстремальных условий.

В экстремальных условиях очень сильной интенсивности (рисунок 5.23) наблюдается завершение второго итерационного витка формирования стиля профессиональной деятельности. После ведущего когнитивного стиля деятельности к наиболее предпочтительным относятся экзистенциальный и стенично-доминантный. Следовательно, наиболее приемлемыми качествами являются гибкость, дружелюбность, целеустремленность; на втором месте стеничность, доминантность, эмоциональная нечувствительность, и еще менее привлекательным конформность и отсутствие перспектив развития, ориентирование на эмоциональную холодность и тревогу, что и характеризует конформный и статусно-когнитивный стили профессиональной деятельности.

$D:\Doc\Мои документы\НАУЧНАЯ РАБОТА\Ph.D\текст\дисс.new_2007.07.10\рисунки\рис 20.emf$

Рисунок 6.23 - Стили профессиональной деятельности сотрудников

типичные (темный фон) и нетипичные (светлый фон) для очень слабой

интенсивности экстремальных условий

Резюмируя раздел, мы пришли к выводам о том, что:

1. Анализ динамики стилей профессиональной деятельности показывает сужение и расширение набора их вариативности. Наблюдаются две кризисные точки, в которых происходит их сужение и переструктурирование. Интерпретируя содержательно эту динамику вариативности стилей можно увидеть как от очень слабой к средней интенсивности экстремальных условий происходит уплощение вариативности относительно однородных (по критерию субъективной оценки профессиональной успешности) стилей профессиональной деятельности, в экстремальных условиях умеренной и сильной интенсивности стили деятельности представлены двумя разнородными группами, и в экстремальных условиях очень сильной интенсивности у сотрудников доминирует когнитивный стиль профессиональной деятельности.

2. Исследование образа-Я и стиля профессиональной деятельности в экстремальных условиях подтвердило предположение о значимом взаимовлиянии выше обозначенных компонентов и выявило итерационное формирование ведущего стиля профессиональной деятельности в два этапа. Формирование стиля профессиональной деятельности протекает синхронно с переструктурированием образа-Я. Так в моменты наибольшей стабильности образа-Я респондентам наиболее присущ "когнитивный" стиль профессиональной деятельности, а в состоянии активного изменения образа-Я наблюдается их повышенная вариативность.

5.6.8. Выводы

Исследован и сформулирован критерий измерения интенсивности экстремальных ситуаций (для сотрудников). Включал два фактора:

1) респондент представлен в большей степени как "субъект деятельности;

2) респондент представлен в большей степени как "объект деятельности".

В экстремальных условиях происходит изменение представлений о себе респондентов как субъекте – объекте деятельности. Образ-Я также подвержен изменениям в структурном и содержательном плане формирующихся в экстремальных условиях. Уровни интенсивности экстремальных условий одновременно являются маркерными точками на которых происходит наи-

более активная трансформация образа-Я.

По выделенным характеристикам образа-Я относительно интенсивности экстремальных условий создана структурно-содержательная модель его изменений. Когнитивный компонент в структурном плане изменял свою развернутость от двух факторной структуры к пятифакторной. Количество факторов в аффективный компонент также варьировало, но в обратной последовательности – при развернутом когнитивном компоненте наблюдалось сворачивание аффективного и наоборот. Наиболее глубокая перестройка образа-Я в структурно-содержательном плане наблюдалась в экстремальных условиях очень слабой – слабой интенсивности и умеренной - сильной, то есть в обозначенные периоды являются точками бифуркации с высоким вероятностным завершением трансформации образа-Я выраженной на поведенческом уровне "адаптацей – дезадаптацией" субъекта.

Критерием оценки стиля профессиональной деятельности – субъективной оценки профессиональной эффективности сотрудников послужили три фактора: 1) Знание нормативно-правовой базы и своих должностных обязанностей; 2) Навыки использования боевого стрелкового оружия, боевых приемов, оказания доврачебной помощи; 3) Умение взаимодействия с сотрудниками различных служб и общения с различными категориями граждан, рассмотрения жалоб и т.п. Используя данный критерий было выделено шесть наиболее типичных стилей варьирующих по содержательной наполненности и структурным особенностям образа-Я.

Анализ динамики вариативности стилей профессиональной деятельности сотрудников в экстремальных условиях выявил зависимости в изменениях образа-Я и стилей профессиональной деятельности не являющиеся стохастическими. Стиль профессиональной деятельности является способом наиболее эффективной самореализации субъекта в среде относительно его представлениям о себе (образу-Я).

5.7 Выводы

Понятие человеческий фактор имеет достаточно большую историю не теряя свою актуальность и в настоящее время. Исследование личности с субъектной позиции дает возможность увидеть те самые сугубо человеческие ее качества которые она проявляет в условиях которые зачастую трудно представить человеку не имеющего опыта пребывания в них. Данное исследование открывает обозначенную выше предметную область для исследования ее в русле субъектного подхода позволяя увидеть внутренний мир личности ее же глазами.

В исследовании "экстремальных условий – образа-Я – стиля профессиональной деятельности" как системы мы исходили из базового представления о том, что личность реагирует не непосредственно на саму ситуацию, а на сложившийся у него образ этой ситуации, и эта реакция опосредована мыслями и чувствами самого человека, т.е. его образом самого себя. Соответственно стиль профессиональной деятельности (конативный компонент образа-Я) зависит от интенсивности экстремальных условий, не непосредственно, а опосредованно: через изменение образа-Я, включающего в частности когнитивные (интеллектуальные), аффективные (эмоциональные) и компоненты ведущих жизненных смыслов.

Проведя экспериментальное исследование обозначенной выше системы и рассмотрев цепь трансформаций образа-Я и стилевых особенностей деятельности было выяснено, что формирование образа-Я происходит непрерывно. Меняются структурные и содержательные характеристики с калибровкой отдельных его элементов различных модальностей. Стиль деятельности формируется синхронно с трансформацией образа-Я в экстремальных условиях с активизацией наиболее адекватных относительно текущего состояния системы.

Образ-Я и стиль профессиональной деятельности в экстремальных условиях изменяется по выделенной траектории с обозначением маркерных точек на которых происходит его наиболее активное переструктурирование. Формирование стиля профессиональной деятельности также имеет свои динамические характеристики, снижение его вариативности происходит итерационно в два этапа, сужаясь на третьей и шестой градации и увеличивая число стилевых предпочтений на остальных градациях по критерию интенсивности воздействия экстремальных условий. Предпочитая определенный стиль деятельности респондент пытается через него компенсировать определенные характеристики образа-Я присущие субъекту в ходе воздействия на него экстремальных условий.

Полученные данные позволяют прогнозировать изменение типичных характеристик образа-Я и стилей профессиональной деятельности субъекта включенного в процесс выполнения служебно-боевых задач в экстремальных условиях.

Проведенное исследование обозначило ряд вопросов отражающих дальнейшую перспективу изучения этой проблемной области, в которую целесообразно включить:

1. Внешнюю объективную оценку по критерию профессиональной эффективности.

2. Изучение не только влияния экстремальных условий на образ-Я, но и бытовых, и не экстремальных факторов связанных с профессиональной деятельностью.

3. Исследование влияния структурно-содержательных характеристик образа-Я на оценку экстремальности ситуации.

[1] Наприев И.Л., Луценко Е.В., Чистилин А.Н. Образ-Я и стилевые особенности деятельности сотрудников органов внутренних дел в экстремальных условиях. Монография (научное издание). – Краснодар: КубГАУ. 2008. – 262 с.

ГЛАВА 5. ОБРАЗ-Я И СТИЛЕВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛИЧНОСТИ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ

5.1. Введение

5.2. Анализ теоретических подходов к рассмотрению образа-Я как интегративной личностной характеристики

5.2.1. Образ-Я в теоретических и концептуальных подходах

5.2.2. Содержательные и структурные характеристики модальностей и компонентов образа-Я

5.2.3. Идентификация образа-Я с эталоном как механизм, обеспечивающий адаптацию личности

5.2.4. Значение как единица изменения образа-Я

5.2.5. Выводы

5.3. Экстремальные условия и профессиональная деятельность личности

5.3.1. Психологические подходы к изучению и определению экстремальных условий

5.3.2. Образ-Я и стиль профессиональной деятельности в экстремальных условиях

5.3.3. Образ экстремальных условий в профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел

5.3.4. Исследование образа-Я и стиля профессиональной деятельности в рамках системно-когнитивного анализа

5.3.5. Выводы

5.4. Теоретический и технологический аппарат исследования образа-Я и стилевых особенностей профессиональной деятельности

5.4.1. Методы, этапы и выборка экспериментального исследования

5.4.2. Схема анализа данных экспериментального исследования

5.4.3. Выводы

5.5. Динамика структурно-содержательных характеристик образа-Я в экстремальных условиях

5.5.1. Очень слабая интенсивность экстремальных условий

5.5.2. Слабая интенсивность экстремальных условий

5.5.3. Средняя интенсивность экстремальных условий

5.5.4. Умеренная интенсивность экстремальных условий

5.5.5. Высокая интенсивность экстремальных условий

5.5.6. Очень высокая интенсивность экстремальных условий

5.6. Стили профессиональной деятельности в экстремальных условиях

5.6.1. Стенично-экстравертированный стиль профессиональной деятельности

5.6.2. Стенично-доминантный стиль профессиональной деятельности

5.6.3. Статусно-когнитивный стиль профессиональной деятельности

5.6.4. Экзистенциальный стиль профессиональной деятельности

5.6.5. Когнитивный стиль профессиональной деятельности

5.6.6. Конформный стиль профессиональной деятельности

5.6.7. Динамика стилей профессиональной деятельности в экстремальных условиях

5.6.8. Выводы

5.7 Выводы

5.2. Анализ теоретических подходов к рассмотрению
образа-Я как интегративной личностной
характеристики

5.2.2. Содержательные и структурные характеристики
модальностей и компонентов образа-Я

5.3. Экстремальные условия и профессиональная
деятельность личности

5.3.1. Психологические подходы к изучению
и определению экстремальных условий

5.3.2. Образ-Я и стиль профессиональной деятельности
в экстремальных условиях

5.4. Теоретический и технологический аппарат
исследования образа-Я и стилевых особенностей
профессиональной деятельности

5.5. Динамика структурно-содержательных
характеристик образа-Я в экстремальных условиях

5.5.1. Очень слабая интенсивность экстремальных
условий

5.5.6. Очень высокая интенсивность экстремальных
условий

5.6. Стили профессиональной деятельности
в экстремальных условиях

5.6.1. Стенично-экстравертированный стиль
профессиональной деятельности

5.6.6. Конформный стиль профессиональной
деятельности

5.6.7. Динамика стилей профессиональной
деятельности в экстремальных условиях