Математика – язык науки [1, с.18]. С появлением
новых объектов обсуждения язык развивается. «Между математикой и практикой
всегда существует двусторонняя связь; математика предлагает практике понятия и
методы исследования, которыми она уже располагает, а практика постоянно
сообщает математике, что ей необходимо» [1, c.53].
В настоящей работе мы рассматриваем
необходимость расширения математического аппарата с целью учета присущих реальности нечеткости, интервальности, системности,
а также основы соответствующего предлагаемого нами нового перспективного
направления теоретической и вычислительной математики – системной нечеткой
интервальной математики (СНИМ).
Анализируя, следуя А.Н. Колмогорову [2],
математику в ее историческом развитии, констатируем, что ее основой являются
действительные числа и множества. С прикладной точки зрения проанализируем эти
понятия, обсудим необходимость обобщений и наметим пути таких обобщений.
Несколько слов о том, что известно всем
специалистам, занимающимся разработкой и применением математических методов
исследования.
Натуральные, рациональные, действительные числа
используются в различных расчетах, основанных на математических моделях.
Глубокое изучение натуральных числе было осуществлено
уже в Древней Греции. В частности, была установлена бесконечность ряда
натуральных чисел. Однако строгая теория действительных чисел была построена
только во второй половине XIX в.
Тогда же была разработана
теория множеств, оказавшаяся весьма удобной для определения понятий и
построения математических моделей.
Кратко рассмотрим классическое
понятие функциональной зависимости или функции в математике.
Под функциональной зависимостью
(функцией) понимается закон или правило, по которому осуществляется отображение
множества числовых значений аргумента (область определения) на множество
числовых значений функции (область значений). В более общем определении область
определения и область значений могут быть произвольными множествами, не
обязательно числовыми.
Чтобы ввести функцию, задают
два множества А и В – область
определения и область значений соответственно, а функцию f
описывают как отображение из А в В,
т.е. как множество всех пар (x, f(x), где х – элемент множества А, а f(x) – соответствующий
элемент множества В. Второй пример – чтобы сформулировать
вероятностно-статистическую модель какого-либо реального явления, необходимо
начать с пространства (множества) элементарных событий и случайных величин –
функций, для которых это пространство является областью определения. Практика
показывает, что игнорирование этих начальных определений приводит к
недоразумениям и ошибкам.
В математике для классических
функций обычно вводится большое количество различных ограничений, накладывающих
соответствующие ограничения на возможности их практического применения,
но позволяющих использовать и развивать математические конструкции, основанные
на описанном выше понятии функции в математике. К этим ограничениям, прежде
всего, относятся то, что множества значений аргумента и значений функции
являются числовыми, чаще всего континуальными (интервал, луч прямая), и между
ними существует взаимно-однозначное соответствие, т.е. функция является биективной. Обычно предполагается также, что эти множества
или не обладают никакой структурой, или имеют алгебраическую структуру группы,
кольца, поля или аналогичную.
Вместе
с тем при определении и использовании функций необходимо различать
математические, прагматические и компьютерные числа, учитывать, что множества
могут быть нечеткими или случайными, элементами множеств могут быть не только
числа, но и лингвистические переменные, а также результаты измерений в
различных шкалах, в частности, в порядковых, кроме того множества могут
образовывать системы. Всем этим обусловлены существенные
ограничения, которые накладываются на возможности применения классического
математического понятия функции для моделирования социально-экономических объектов.
Как следствие, возникает необходимость разработки математического аппарата,
снимающего эти ограничения. Кратко рассмотрим совокупность поставленных
вопросов вопросы ниже.
Практически сразу же после
появления теории множеств в ней были обнаружены противоречия (парадоксы). Один
из них – парадокс Бертрана Рассела, открытый им в
Пусть К— множество всех множеств, которые не содержат себя в качестве
своего элемента. Содержит ли К само себя
в качестве элемента? Если предположить, что содержит, то мы получаем
противоречие с «не содержат себя в качестве своего элемента». Если
предположить, что К не содержит себя, как
элемент, то вновь возникает противоречие, ведь К — множество всех
множеств, которые не содержат себя в качестве своего элемента, а значит, должно
содержать все такие множества, включая и себя.
Конечно, парадокс Рассела можно
сформулировать без употребления термина «множество». Пусть по определению брадобрей
- это тот, кто бреет тех¸ кто сам не бреется.
Должен ли брадобрей брить самого себя? Ответ «да» противоречит определению
брадобрея. Ответ «нет» относит брадобрея к тем, кто сам не бреется,
следовательно, он себя сам должен брить.
Противоречие в парадоксе
Рассела возникает из-за использования в рассуждении внутренне противоречивого
понятия «множества всех множеств» и представления о возможности неограниченного
применения законов классической логики при работе с множествами [3, с.17-18].
Для преодоления этого парадокса было предложено несколько путей. Наиболее известный состоит в построении для теории множеств
непротиворечивой аксиоматической теории, по отношению к которой являлись бы допустимыми
все «действительно нужные» (в некотором смысле) способы оперирования с
множествами.
Было предложено несколько
возможных аксиоматических теорий, однако ни для одной из них до настоящего
момента не найдено доказательства непротиворечивости. Более того, как показал
К. Гёдель, доказав ряд теорем о неполноте, такого доказательства не может
существовать (в строго определенном смысле). Отметим, что парадоксы ставят под
сомнение не только теорию множеств и построенный на ее основе математический
инструментарий, но и схемы логических рассуждений. Приходится констатировать,
что здание современной математики и логики не имеет законченного обоснования,
построено на песке.
Самое
интересное состоит в том, что реально работающие математики, разрабатывающие
теории и доказывающие теоремы, решающие прикладные задачи, обычно совсем не
обеспокоены существованием парадокса Рассела и аналогичных ему. Они спокойно
используют «наивную» теорию множеств, не обращая внимание
на возможность парадоксов и не обращаясь к той или иной аксиоматической теории
множеств. Заниматься такими теориями – удел специалистов по математической
логике.
Однако само наличие парадокса
Рассела и ему аналогичных показывает, что развитие
математики не закончено. Требуется развитие новых концепций. О некоторых из них
пойдет речь ниже в настоящей книге.
Функции
обычно определяются с помощью множеств (области определения, области значений и
подмножества декартова произведения этих областей, задающего отображение
области определения на область значений. Число же является
основным понятием математики с древнейших времен, и стержнем развития
математики вплоть до XIX в. является развитие понятия числа. Еще один символ математики
– фигуры и тела. Им посвящена элементарная геометрия. Однако развитие этой
области математики прекратилось в начале ХХ в. Сейчас элементарная геометрия –
предмет изучения в средней школе, новые научные результаты в ней не появляются.
Ее наследники - современные геометрические дисциплины, такие, как проективная
геометрия, дифференциальная геометрия, общая топология, алгебраическая топология
и др. – далеки от реального мира. Их чисто теоретические результаты практически
не используются при решении прикладных задач.
Поэтому сосредоточимся на
рассмотрении только двух понятий - числа и множества.