Глава 2. ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ
И ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

Исследование взаимоотношения экстремальных условий и личности, обусловленное особенностями образа-Я и стилевыми особенностями деятельности как системы, может обеспечить эффективную психологическую поддержку сотрудников милиции. Исследование проводилось в рамках субъектного подхода. Сотрудник органов внутренних дел рассматривается как субъект деятельности в контексте специфических условий своей деятельности, активно изменяющийся как личность под воздействием этих условий и сам корректирующий степень их субъективной экстремальности через формирование адекватного стиля профессиональной деятельности.

2.1. Психологические подходы к изучению
и определению экстремальных условий

В современных исследованиях существует несколько подходов к пониманию экстремальных условий и их составляющих. Проведенный анализ позволил выявить несколько подходов к определению экстремальных условий:

1. Экстремальные условия приравниваются к чрезвычайным ситуациям, классифицируясь по характеру воздействия внешней среды.

2. Экстремальные условия, требующие напряжения физиологического или психического (аналогично понятию стресса Г. Селье).

3. Экстремальные условия как система "человек в ситуации", где условия воздействия внешней среды и личность рассматриваются как целостная система.

Ц.П. Короленко [55] относит к экстремальным условиям те, которые "находятся на грани переносимости и имеют высокую способность к нарушению адаптации". К ним он отнес крайние естественные воздействия: температуру, ветер, электромагнитные колебания, атмосферное давление, а также другие воздействия, ставящие организм на грань переносимости. А.П. Авцын, Э.Э. Кениг [2] выделяют понятие экстремальных ситуаций как чрезвычайных в плане возможного неблагоприятного воздействия на человеческий организм. Как пишет в своей книге В.И. Лебедев [64], в результате популяризации теории стресса Г. Селье появилась тенденция относить к "экстремальным условиям" все ситуации, в которых требуется напряжение физиологических или психических процессов. С такой точкой зрения, отмечает он, "нельзя согласиться полностью, так как грань, отделяющая обычные условия жизни от измененных, становится при этом расплывчатой, неопределенной". С напряжением, стрессом мы сталкиваемся в повседневной жизни довольно часто. Например, при физической работе, при решении ряда проблемных ситуаций и т. д. стресс является не только нормальным, но даже необходимым условием жизни и деятельности человека.

Границей, отделяющей обычные условия от экстремальных, он считает такие ситуации, в которых под воздействием психогенных (т. е. актуализирующих психические реакции) факторов психофизиологические и социально-психологические механизмы, исчерпав резервные возможности, более не могут обеспечивать адекватное отражение и регуляторную человеческую деятельность. Иными словами, когда происходит разрушение адаптивного барьера, "ломка" динамических стереотипов в центральной нервной системе, и наступает психическая дезадаптация или кризис.

Поэтому под экстремальной ситуацией В.И. Лебедев предлагает понимать изменение условий среды вокруг человека, происходящее в течение короткого периода времени и приводящее его к персональному порогу адаптированности. Ведь именно достижение персонального порога адаптированности ставит человека на грань, на которой создается опасность его жизни и здоровью.

Экстремальные условия также характеризуются измененной афферентацией, информационной структурой, социально-психологическими ограничениями и наличием фактора риска. На человека воздействуют семь основных психогенных факторов: монотония, измененные пространственная и временная структуры, ограничения личностно-значимой информации, одиночество, групповая изоляция (информационная истощаемость партнеров по общению, постоянная публичность и др.) и угроза для жизни.

В процессе адаптации к экстремальным условиям принято выделять следующие этапы, характеризующиеся сменой эмоциональных состояний и появлением необычных психических феноменов: подготовительный, стартового психического напряжения, острых психических реакций входа, психической переадаптации, завершающего психического напряжения, острых психических реакций выхода и реадаптации. В генез необычных психических состояний четко прослеживаются антиципация в ситуации информационной неопределенности (этап стартового психического напряжения и завершающий этап); ломка функциональных систем анализаторов, сформировавшихся в процессе онтогенеза или длительного пребывания в экстремальных условиях, нарушения протекания психических процессов и изменения системы отношений и взаимоотношений (этап острых психических реакций входа и выхода), активная деятельность личности по выработке защитных (компенсаторных) реакций в ответ на воздействие психогенных факторов (этап переадаптации) или же восстановление прежних стереотипов реагирования (этап реадаптации) [137].

При увеличении времени пребывания в измененных условиях и жестком воздействии психогенных факторов, а также при недостаточно высокой нервно-психической устойчивости и отсутствии мер профилактики этап переадаптации сменяется этапом глубоких психических изменений, характеризующихся развитием нервно-психических расстройств. Между этапами переадаптации и глубоких психических изменений имеется промежуточный этап неустойчивой психической деятельности, характеризующийся появлением предпатологических состояний. Это состояния, не обособившиеся еще в строго очерченные нозологические формы нервно-психических заболеваний, что позволяет рассматривать их в рамках психологической нормы. Исследования в области экстремальной психологии имеют своей задачей совершенствование психологического отбора и психологической подготовки для работы в необычных условиях существования, а также разработку мер защиты от травмирующего воздействия психогенных факторов.

Выделяют несколько типов экстремальных ситуаций:

1) объективно экстремальные ситуации (трудности и опасности в них исходят из внешней среды, возникают перед человеком объективно);

2) потенциально экстремальные ситуации (опасность выражается как скрытая угроза);

3) лично спровоцированные экстремальные ситуации (опасность порождается самим человеком, его намеренным или ошибочным выбором, поведением);

4) воображаемые экстремальные ситуации (не несущие опасности, угрозы ситуации).

Помимо ситуаций А.М. Столяренко выделяет группы факторов психогенного риска: экстремальные материально-обстановочные факторы, социально-обстановочные факторы, содержательные элементы деятельности как экстремальный фактор, организационные и операциональные элементы деятельности, выступающие экстремальными факторами [160]. П.А. Корчемный выделяет такие факторы риска, как:

1) внешние факторы – макропространство;

2) уровень руководства;

3) субъективно-экстремальные факторы [56].

Исходя из предмета и объекта нашего исследования, сосредоточим внимание на основных отличительных особенностях вышеперечисленных условий, т. е. на то, что характерно для деятельности органов внутренних дел. Чрезвычайные происшествия и обстоятельства (ситуации) создают особые (экстремальные) условия, во время которых в значительной степени (а иногда и коренным образом) изменяется содержание выполняемых задач, возникает необходимость в использовании новых подходов к оценке взаимовлияния экстремальных ситуаций и субъекта деятельности.

Следовательно, в понятие "условия" кроме элементов обстановки включается деятельностный аспект, что отличает "условия" от понятия "ситуация", имеющею нейтральное по отношению к деятельности значение.

А.Н. Леонтьев предостерегал "против понимания деятельности человека как отношения, существующего между человеком и противостоящим ему обществом. Для человека общество якобы составляет лишь ту внешнюю среду, к которой он вынужден приспосабливаться, чтобы не оказаться неадаптированным и выжить. При этом упускается главное – то, что в обществе человек находит не просто внешние условия, к которым он должен приспосабливать свою деятельность, но что сами эти общественные условия несут в себе мотивы и цели его деятельности, ее средства и способы; словом, что общество производит деятельность образующих его индивидов [67].

В данном исследовании внимание акцентировано на характере изменений, которым подвергается представление о себе личности в экстремальных условиях, укладывающихся в границы психологической нормы для измененных условий существования. Эти ситуации, по мнению А.М. Столяренко, можно классифицировать как системно-структурную и как системно-функциональную модель, в которой человек выступает в функциональной целостности с экстремальной ситуацией.

Так, системно-структурная модель экстремальной ситуации с точки зрения системного подхода рассматривается как особая внешне-внутренняя система "человек в ситуации". Для данной системы характерна глубокая функциональная целостность, а поведение человека является интегральным, системным продуктом ее функционирования. Одной из основных характеристик в системе "человек – обстановка" в компоненте "человек" является его образ-Я. Структура ситуации включает:

– обстановочные составляющие (экстремальных условий); личностные составляющие (образ-Я);

– деятельностные составляющие (намерения и поведение).

В системно-функциональной модели экстремальных ситуаций человек в ситуации выступает как единая система "человек в ситуации". Психологическая включенность человека в ситуацию может быть связана с рядом психологических явлений: пониманием и оценкой человеком ситуации и ее отдельных факторов; оценкой значимости ситуации и отношения к ней; мотивацией активности в ситуации; мобилизованностью; адекватностью решений, поведения и действий; психическим состоянием человека; активным проявлением личностью саморегуляции [160].

Взаимодействие структурных компонентов характеризуется причинно-следственными зависимостями (функциональными моделями). А.Н. Столяренко выделяет следующие виды функциональных моделей: динамика системы "человек в ситуации" протекает как единство обстановочных, личностных и поведенческих структурных компонентов; обстановочные факторы детерминируют личностные и поведенческие; личностные факторы играют детерминирующую роль по отношению к обстановочным, и как следствие – поведенческим реакциям человека (происходит личностное опосредование объективных характеристик системы). В любой ситуации человек проявляет себя как личность, детали обстановки и частные обстоятельства подчиняются ему.

Данная модель может быть описана в концепции метаиндивидуального мира Л.Я. Дорфмана [38] и может служить новым полиситемным основанием для понимания специфики деятельности субъекта в экстремальных условиях. Концепция Л.Я. Дорфмана позволяет "преодолеть разрыв между онтологическими сущностями индивидуальности и объектов мира". Личность и окружающий мир взаимодействует как целостное образование, с одной стороны, и как подсистема – с другой. Согласно его концепции метаиндивидуального мира "поле взаимодействий индивидуальности с объектами ее мира является достаточно широким и может совершаться как на полюсе индивидуальности, так и на полюсе объектов ее мира.

Своеобразие взаимодействий на полюсе объектов мира обнаруживается, во-первых, в том, как индивидуальность ассимилирует объекты мира, будучи в одних случаях самостоятельной системой, а в других – подсистемой мира. Во-вторых, в том, как сопрягаются при этом системные и онтологические статусы у индивидуальности и у объектов мира, так как в метаиндивидуальном мире между системными и онтологическими способами существования индивидуальности и объектов ее мира имеют место их неполные совпадения (индивидуальность и объекты ее мира проникают друг в друга как системы, но не как онтологические сущности). В то же время именно взаимопроницаемость индивидуальности и объектов ее мира как систем (и подсистем) позволяет преодолевать разрыв между онтологическими способами их существования.

Этот онтологический разрыв, по мнению Л.Я Дорфмана, "преодолевается в одних случаях благодаря тому, что индивидуальность как система покрывает онтологические сущности ее самости и объектов ее мира. В других случаях мир как система перекрывает онтологические сущности объектов ее мира и индивидуальности как его подсистемы". В первом случае ведущая роль отводится онтологическому статусу индивидуальности, а во втором онтологическому статусу объектов мира. Индивидуальность как система в самой себе содержит источники детерминации ее активности и одновременно является носителем этой активности. Индивидуальность как подсистема также является носителем активности, но источники ее детерминации локализуются во взаимодействующих с ней системах, то есть в объектах мира. Вместе с тем в обоих случаях предметом индивидуальной активности выступают объекты мира".

Это означает: во-первых, что следует различать несколько форм активности в зависимости от локализации источников их детерминации; во-вторых, источники активности и предметы активности распределяются между взаимодействующими системами, когда индивидуальность проявляет себя в качестве системы. Сами источники активности и предметы активности индивидуальности локализуются в объектах мира, когда она выступает в качестве их подсистемы; в-третьих, "активность совершает одновременные воздействия на один и тот же объект различным образом в зависимости от источников ее детерминации: в одних случаях в этом объекте вскрываются его актуальные и потенциальные признаки в согласии с его имманентными законами существования, а в других – объект подвергается субъектным трансформациям в согласии с имманентными законами существования индивидуальности" [38].

В метаиндивидуальном мире индивидуальность и ее мир выступают одновременно и как субстраты и как системы (рис. 3). Субстрат индивидуальности – это морфологический субстрат, включающий биохимические, физиологические, соматические свойства системы. Субстрат мира – тот же морфологический субстрат, если подразумевается другой человек или физические, механические и т. п. свойства, если в качестве мира рассматриваются вещи и предметы (экстремальные условия). Индивидуальность и ее мир физически разделены, и их субстраты дискретны.

Рис. 3. Структурное отражение экстремального условия с входящими в него элементами (образ-Я и экстремальная ситуация)

Системы являются надсубстратными и внечувственными образованиями. Образ-Я как система – это область функций, перекрывающих субстраты образа-Я и экстремальной ситуации. Образ-Я как система обособляется от образа-Я как субстрата, переходит его физические границы и ассимилирует экстремальную ситуацию. В образе-Я как системе, исполняющей роль системообразующего качества, экстремальная ситуация исполняет роль управляемой подсистемы. В свою очередь экстремальная ситуация как система – это область функций, перекрывающих субстраты экстремальной ситуации и образа-Я. Экстремальная ситуация как система обособляется от экстремальной ситуации как субстрата, переходит ее физические границы и вовлекает в свою орбиту образ-Я. В мире как системе мир исполняет роль системообразующего качества, а индивидуальность – роль управляемой подсистемы.

Таким образом, метаиндивидуальный мир организуется в полисистему в результате взаимодействия индивидуальности и ее мира в двух качествах (позициях): независимых систем, и подсистем, друг друга. Это означает, что метаиндивидуальный мир подчиняется принципу двойственности качественной определенности.

С позиций метаиндивидуального подхода к исследованию влияния экстремальных условий на образ-Я он может определяется как ментальная репрезентация метаиндивидуального мира человека. Ментальные репрезентации являются множественными, интерперсональными, позиционными, изменчивыми. Таким образом, исходя из представленных выше функциональных моделей следует, что поведение и реакции человека не задаются однозначно объективными характеристиками ситуации, а строятся исходя из особенностей взаимодействия человека и среды (сотрудников органов внутренних дел и экстремальной ситуации).

Ментальная репрезентация может быть описана через структурно-содержательные характеристики образа-Я и образа экстремальных условий в сознании, включенных в профессиональную деятельность субъекта. Однако оценить значение внутренних процессов самосознания трудно потому, что они неразрывно связаны с практической деятельностью субъекта, его взаимодействием с внешним миром. Чем активнее информационный обмен между индивидом и средой, тем меньше у него оснований: задумываться о самом себе, делать себя объектом исследования. Это предполагает важность исследования наряду с образом-Я образа условий, в которых он выполняет профессиональные задачи.

Таким образом, для исследования обозначенной выше проблематики нами были дифференцированы экстремальные условия и экстремальные ситуации. Экстремальные ситуации представляют именно средовые воздействия, а экстремальные условия являются экстремальными ситуациями представленными в личностном семантическом пространстве субъектов. Другими словами, экстремальные условия – это экстремальные ситуации, интегрированные в системе значений и личностных смыслов личности.

2.2. Образ-Я и стиль профессиональной деятельности
в экстремальных условиях

Отношение личности к себе возникает как результат деятельности самосознания, являясь в то же время одним из фундаментальных ее свойств, значительно влияющих на формирование содержательной структуры и формы проявления целой системы других психических особенностей личности. Адекватно осознанное и последовательное эмоционально-ценностное отношение личности к себе является центральным звеном ее внутреннего психического мира, создающим его единство и целостность, согласовывая и упорядочивая внутренние ценности личности, принятые ею в отношении себя [190] реализуя "устойчивое "сквозное" целостное психическое образование включающее сознательные и бессознательные механизмы пассивной и активной адаптации человека к среде" [165, с. 148].

Понятие стиля профессиональной деятельности, по мнению Б.А. Вяткина, В.А. Колга, В.С. Мерлина, Е.Н. Пряжникова, А.Н. Демина и др., может включать эмоционально-ценностное отношение личности к себе, возникающее на основе переживаний, включенных в рациональные моменты самосознания, разнообразные чувства, эмоциональные состояния, пережитые в разное время, в разных жизненных обстоятельствах в связи с размышлением о себе, понимание самого себя и т. д. Включаясь в самопознание стилевые особенности деятельности эта эмоциональная сфера самосознания на более или менее зрелом уровне развития делает его как по способу осуществления, так и по своему результату более тонким и совершенным.

Большая часть пережитого из области отношения личности к себе в свернутом виде переходит в сферу неосознаваемого и существует в форме внутренних возможностей, эмоциональных резервов, потенций и актуализируется при определенных условиях, включаясь в эмоциональную жизнь личности в настоящем, создавая своеобразную апперцепцию ее эмоциональной жизни в будущем [190]. И.С. Кон поднимает вопрос о том, может ли индивид адекватно воспринимать и оценивать себя в связи с проблемой соотношения главных функций самосознания – регуляторно-организующей и эго-защитной. Чтобы успешно направлять свое поведение, субъект должен обладать адекватной информацией как о среде, так и о состоянии и свойствах своей личности. Напротив, эго-защитная функция ориентирована преимущественно на поддержание самоуважения и стабильности образа-Я даже ценой искажения информации. В зависимости от этого один и тот же субъект может давать как адекватные, так и ложные самооценки. Пониженное самоуважение невротика – это мотив и одновременно самооправдание ухода из деятельности, тогда как самокритика творческой личности – стимул к самосовершенствованию и преодолению новых рубежей [53].

Структура "феноменального Я" зависит от характера тех процессов самопознания, результатом которых она является. Так, процессы самопознания включены в более объемлющие процессы общения человека с другими людьми, в процессы деятельности субъекта. От того, как будут поняты эти процессы и каким, следовательно, предстанет в исследовании сам субъект, носитель самосознания, зависят и результаты анализа его представлений о себе, его образов-Я, его отношение к самому себе [185]. Развитое и дифференцированное позитивное самоотношение предполагает самоприятие одновременно в двух ценностно-смысловых позициях, модусах личности: в модусе активного самоэффективного, "успешного Я" и в модусе спонтанного, любящего, "теплого" Я. Парциальное, или фрагментарное, самоотношение реализуется посредством усечения одной из осей целостного самоотношения – аутосимпатии или самоуважения [154].

Признание и принятие всех аспектов своего "аутентичного Я" в противоположность "условному самопринятию" обеспечивает интегрированность Я-концепции, утверждает "Я" в качестве мерила самого себя и своей позиции в жизненном пространстве. Внутренний диалог здесь выполняет функцию прояснения и утверждения самоидентичности, а его конкретные формы, причины возникновения и мотивы указывают на степень гармоничности – противоречивости, зрелости самосознания. Психологические конфликты тогда становятся препятствием личностному росту и самоактуализации, когда прерывается, "расщепляется" взаимодействие, диалог образов-Я, каждый из которых, являясь существенной частью Я-концепции, силится "заявить о себе", "заговорить", "быть услышанным", но не принимается за свой, отторгается или защитно трансформируется. Возможно возникновение конфликта между любыми образовавшимися в результате дихотомического противопоставления аспектами личности, втянутыми в реципрокные отношения.

Степень психологической дифференциации можно представить как измерение, один из полюсов которого означает высокую степень четкости (артикулированности) и автономности подструктур Я-концепции (частных самооценок и образов-Я), их иерархизированность и относительную устойчивость, упорядоченность и сбалансированность их взаимодействия, а противоположный полюс – "размытость", "нечеткость", "синкретизм", низкую специализацию, отсутствие иерархических связей и сбалансированных взаимодействий [104], [133]. На феноменологическом уровне большей дифференцированности соответствует большая осознанность и подконтрольность аффективных переживаний и телесного опыта, их опосредованность и представимость на языке значений и индивидуальных личностных смыслов. Следствием психологической недифференцированности и зависимости, составляющих основное системообразующее свойство "пограничного самосознания", являются его три взаимосвязанные характеристики:

1) низкая степень расчлененности аффективной и когнитивной "образующих", высокий уровень пристрастности образа-Я и доступность его субъективным искажениям;

2) сверхзависимость от интерферирующих воздействий эмоционального отношения и оценок значимых людей, стрессодоступность (уязвимость) Я-концепции по отношению к эмоционально-травмирующему опыту;

3) "узость" и "уплощенность" системы индивидуальных значений, репрезентирующих образ-Я.

Фактором, создающим наибольший риск дестабилизации самоотношения, является низкая степень дифференцированности образа-Я и вследствие этого недостаточная автономность когнитивных и аффективных процессов, увеличивающих стрессодоступность всей системы.

На основе ряда исследований по изучению динамики когнитивного компонента профессионального самосознания слушателей вуза МВД было установлено, что по мере углубления профессионального обучения и профессионального взросления расширяется список осознаваемых субъектами собственных качеств наряду с изменением их содержательной специфики [58]. Б.Б. Косов  в этой связи отмечает сближение сущностных представлений субъектов о качествах других людей и о своих собственных качествах в контексте будущей профессиональной деятельности [57]. Также отмечаются возрастание содержательной близости образа-Я и профессионального эталона и влияние содержания профессионального эталона на содержание образа-Я [146].

Депрофессионализация и личностная дезадаптация, вызванная различными неблагоприятными факторами, в том числе и экстремальными, связанными с угрозой жизни, здоровью сотрудника или причинением смерти другому человеку, деструктивно влияет не только на физическое и духовное дальнейшее развитие человека, но и на самосознание, порождая выраженную утрату своего Я, прогрессирующее состояние незащищенности, отчаяния, никчемности, последующее проявление агрессивного и отклоняющегося поведения [189].

В исследовании А.Л. Журавлева , Е.В. Журавлевой, и В.А. Хащенко был выявлен феномен "схематизации" образа-Я, проявляющийся в сокращении используемых субъектами для самоописания характеристик, изменений в содержании представлений о себе, смене ведущих критериев самооценивания, сближении представлений личности о себе и оценок других членов группы, преимущественной ориентации на собственное Я в предпочтении партнеров по общению в результате воздействия экстремальных условий. Также было выявлено, что индивидуализированная по характеру динамика образа-Я зависит от пола, группового статуса, актуального психического состояния, опыта межличностного общения субъектов [36].

Через стиль профессиональной деятельности происходит трансляция индивидуальных характеристик образа-Я, формирующихся в процессе деятельности. Таким образом, приобретение идентичности, определяемой как тождественность человека самому себе, базирующаяся "на ощущении тождества самому себе и непрерывности своего существования во времени и пространстве и на осознании того факта, что твои тождество и непрерывность признаются окружающими", может рассматриваться не только через постепенную интеграцию образов-Я [202, с. 219], но и через формирование стиля профессиональной деятельности, тождественного представлениям личности о себе.

Рис. 4. Функциональная модель образа-Я

Таким образом, можно сказать, что нами была формализована функциональная модель (рис. 4), позволяющая рассматривать образ-Я, стиль профессиональной деятельности в экстремальных условиях как единое пространство бытия субъекта включенного в выполнение служебно-боевых задач.

2.3. Образ экстремальных условий
в профессиональной деятельности
сотрудников органов внутренних дел

Образ профессии неразрывно связан с образом-Я и включен в него. Тип профессии субъекта определяет описание им обстоятельств и условий работы, а также предметную отнесенность его черт, что отражается в использовании общепринятых слов, различающихся в конкретных случаях в зависимости от специфики профессионального труда. "Представители разных типов живут в существенно различных субъектных мирах" [45], всегда демонстрируя более высокую дифференцированность в своей предметной области независимо от уровня их когнитивной сложности в других областях [43].

Рассматривая образ ситуаций, напрямую связанный с профессиональной деятельностью и описанием профессии как таковой, С.Т. Джанерьян выделяет две формы описания профессии: персонифицированную и неперсонифицированную (представление об определенных условиях, включенных в контекст профессиональной деятельности) [30]. В первом случае образ профессии воплощается в обобщенном образе типичного профессионала, в профессиональном типаже-стереотипе, или в схематизированном представлении о характерном для некоторой профессиональной общности типе личности [127], или в представлении о личности профессионала, или в профессиональном эталоне [146], проявляющемся через представление о выполнении наиболее типичных для нее функциональных обязанностей, что и делает возможным изучение субъективных характеристик образа экстремальных условий. В случае стереотипизированного, не наполненного личностным смыслом профессионального эталона речь идет о профессии, "с которой себя не соотносим, перечисляя привычные наборы обезличенных характеристик, проявляемых при выполнении задач. Милиционер должен быть смелым, сильным, честным. Руководитель должен быть умным, принципиальным, порядочным и т. д.". Образ экстремальных условий, связанных с профессиональной деятельностью, скорее может быть отнесен к разновидности профессионального Я-идеального. Во втором случае неперсонифицированные образы экстремальных условий могут быть широко представлены в самоописаниях по критерию преобладания в них того или иного аспекта профессии. Наиболее распространенным видом описаний человеком его профессии являются предметно-деятельностные описания. В них раскрываются процессы, результаты, достижения в деятельности [1]; осознанные человеком нормы, правила, модели своей профессии. Предметно-деятельностные описания образа экстремальных условий характерны для всех этапов профессионального становления сотрудника ОВД и обнаруживают тенденцию к доминированию по мере углубления его профессионализации [97].

Образ экстремальных условий является неотъемлемой составляющей образа профессионала, который соотносится с уровнем развития его профессионального самосознания. При высоком уровне развития самосознания профессионалов видение ими предметной области своего труда и профессиональных целей значительно шире, глубже, полнее, целостнее, чем у профессионалов с более низким уровнем развития самосознания [47].

Как доказывает А.Р. Фонарев, ни модус обладания, ни модус достижения не допускают целостного видения человеком собственной профессиональной деятельности, и только при модусе служения открывается такая возможность [176]. Крайние негативные оценки работы могут иметь место даже и при высокой успешности профессиональной деятельности, а тем более при отсутствии интереса к ней и, соответственно, при низкой психологической адаптации субъектов к новой профессиональной деятельности, выражающейся в оценочных суждениях: "тупая работа", "я теряю себя, занимаясь этим делом" [138].

Развитием личности является расширение ее бытийности – осуществление экспансии структуры личностных смыслов на внешние пространства. Признаком экспансии является структурирование личностью различных пространств среды (время, предметное пространство, пространство межличностных отношений и т. д.) в соответствии со структурными и содержательными особенностями сложившегося пространства личностных смыслов. [148, с. 25 - 26].

Таким образом, опираясь на субъектный подход именно, личность как высший интегратор и регулятор психики определяет и направляет деятельность человека в процессе овладения внешними по отношению к личности пространствами [146, 147]. Исходя из этого, мы можем гипотетически выделить из образа профессии образ неотъемлемой ее составной части, а именно образ экстремальных условий, с которыми связана профессиональная деятельность сотрудников органов внутренних дел.

2.4. Исследование образа-Я и стиля профессиональной деятельности в рамках системно-когнитивного анализа

Образ-Я и стиль профессиональной деятельности в экстремальных условия рассматриваются как элементы структурно-содержательные особенности которых снижают, или повышают степень ее экстремальности. В исследовании мы исходили из базового представления о том, что человек как субъект деятельности реагирует не непосредственно на саму ситуацию, а на сложившийся у него образ этой ситуации, и эта реакция опосредована мыслями и чувствами самого человека, его целями, ценностями и мотивацией. Соответственно будем считать, что и поведение человека зависит от окружающей среды не непосредственно, а опосредованно: через изменение образа-Я, включающего, в частности, когнитивные (интеллектуальные), аффективные (эмоциональные), смысловые компоненты [81].

Проведение подобной процедуры анализа с помощью статистических методов не представлялась возможной в связи с множеством критериев, входящих в базу исследования. Однако применение метода многопараметрической типизации, реализованного в системно-когнитивном анализе и его инструментарии Универсальной когнитивной аналитической системе "Эйдос" [150], позволяет проводить анализ такого рода данных. Проблема выбора универсального критерия решается с помощью использования критерия информативности, рассматриваемого в теории информации Р. Хартли, К. Шенноном, А.Н. Колмогоровым, А.А. Харкевичем, Р.Л. Стратановичем [192], [183].

2.5. Выводы

Во второй главе рассмотрено понятие экстремальности включающее в себя средовой, личностный и деятельностный аспект. В средовом аспекте экстремальность ситуации подразумевает под собой угрозу к существованию или высокую способность к нарушению адаптации индивида. В личностном аспекте понятие экстремальности описывает состояния, в которых затруднено или невозможно адекватное отражение и регуляторная человеческая деятельность.

Проблема определения экстремальных условий с позиции их объективности – субъективности была решена через разведение понятий экстремальные ситуации – экстремальные условия. Экстремальные ситуации дифинировались как объективно существующие особенности условий внешней среды, а экстремальные условия как экстремальные ситуации представленные в личностном семантическом пространстве респондентов. Данный концепт позволяет рассматривать экстремальную ситуацию и субъекта как целостную систему.

Выявлена глубокая связь образа-Я с деятельностью рассматриваемой через ее стилевыми особенности, в которую включен субъект. Данная связь проявляется во всех описанных выше компонентах образа-Я постепенно интегрирующегося с ее стилевыми особенностями, что может переживаться субъектом как достижение состояния целостности и идентичности.

Образ, через который проходит описание профессиональной деятельности, включает образ профессионала, отражаемый в образе-Я субъекта. Образ экстремальных условий в свою очередь является неотъемлемой частью образа себя как профессионала, обеспечивая целостное видение своей профессиональной деятельности через включенность образа экстремальных условий в образ деятельности, а как следствие в образ-Я.

Предложен теоретический концепт многокритериальной типизации исследуемых характеристик образа-Я и стиля профессиональной деятельности основанный на мере количества информации (универсальная когнитивная аналитическая система "Эйдос").